– Странный, говорю, человек, – начал объяснять Ивай. – Идёт, видно, издалека, устал, а в харчевню не зашёл, рук не умыл, пошёл дальше в гору. Зачем?
– Забудь, коли человек, – Тимофен закашлялся, запёрхал. – Пыльно-то как… Что к полудню-то будет? Забудь. Что тебе люди? Оставь их стражникам. Кхе-Кхе… Напомни лучше, испытуемый Ивай, что говорит Закон о сути служения?
– Да, наставник, – парень помолчал и затараторил, как по писаному: – Древнее зло не избыто полностью, а лишь отодвинуто и раздроблено. С тех пор собирает оно рассеянные части, дабы в прежнюю силу войти. Суть служения нашего – оному собиранию препятствовать, сколько сил хватит. К частям тем относить следует: сущности малые, шкодливые, именуемые…
– Довольно, – махнул рукой Тимофен. – Суть ты уяснил, вижу. А зло человеческое?
– Зло человеческое, наставник, присуще ему изначально, и с добром в равновесии пребывает. Люди привыкли прежде всегда о себе думать, потому зло человеческое с добром вместе слиты. Для надзора за людьми злыми стража предназначена. Легион же только за злом природным следит.
– Так-то вот, Ивай. Есть в нём природное зло, в прохожем этом?
– Не заметил, наставник, – Ивай развёл руками. – А если было бы, что тогда делать?
– Ивой! – Тимофен даже остановился в удивлении. – Если за спиной шкода сидит – что делать надо?
– Прости, наставник, вылетело из головы. Рубить – но осторожно.
– То-то же! Вот если бы это средняя шкода или блазник был – но не садятся они на людей. Никому такой тяжести не вынести. Даже если бы и сел, и то…
– Рубить?
– За подмогой, Ивай, бежать, – Тимофен хмуро насупился, потянулся в задумчивости к наглазной повязке. – Не заметить тебе блазника, пока он в силу не вошел. А как набрал сил – не нам с блазником тягаться.
– Наставник Тимофен, – Ивай копался в памяти, пытался вспомнить. – Что такое блазник?
– Великая сущность это, если по Закону. А так, попросту – блазник. Мелкие шкоды, они же отражения духов и божков, страхом, злобой, завистью питаются, чуют их и к ним ползут. Средняя на месте сидит, к себе, наоборот, тянет. Такие места следует обходить стороной или выжигать.
– Это как в Слепом бору, наставник? – глаза у Ивая загорелись.
– Да. Как узнаешь, что где-то собралась лихая ватага – знай, там и средняя шкода – стихийного бога образ, залегла, силы копит. А вот великая – пороки и зло наизнанку выворачивает. Зло добром представляет и тем соблазняет слабых. Потому и блазник. А уж если сразу два блазника в силу вошли! Это война и кровь, ведь каждый себя единственной и последней истиной мнит. Только откуда тут… Много людей требуется, зажечь надо, позвать…
– Зажечь?
– Да. Зажечь и за собой повести. Только заболтались мы с тобой! С мелочью сначала воевать научись. Будешь вместо урока языком трепать – так с лычкой и останешься!
Славный в Торжище базар, а всё же с городскими ему не равняться. И купцов поменьше, и товар попроще, да и покупателей пожиже. Люди простые, городским экивокам не обученные, правду обычно в лицо говорят. Мало что мелкой шкоде достаётся. Но чем поживиться всё же есть.
Надо сказать, трудно увидать шкоду обычным людям. Особым взглядом смотреть нужно. Необученный человек, или новичок, шкоду только случайно заметит, а заметив, не поймёт, только неудобство или неловкость почувствует, словно что постыдное, скрытое подглядел. Нельзя на неё прямо смотреть, избегает Зло прямого взгляда, под тайными покровами прячется. А вот краешком глаза, да с прищуром сквозь ресницы опознать можно. Выглядит мелкая шкода темным, бесформенным сгустком. Если очень сильно постараться и если время есть, заметишь конечности и глаза, что больше всего напоминают черные провалы среди глубокой тьмы. Краб не краб, паук не паук – пакость на ножках.
