Просветление. Отпускай. Прощай. Живи - страница 13

Я ехал домой с кладбища в тряском холодном пазике, сжимая в кармане платок. Тот самый платок с отвратительным узорчиком, которым нужно было вытирать руки на кладбище, а после непременно забрать с собой. Я мял этот платок и мечтал об одном – избавиться от него. Мне казалось, что в нем сосредоточился весь страх и мучения последних дней, что если я выкину этот платок, то все будет закончено, я смогу закрыть эту историю и никогда больше к ней не возвращаться. Тогда я еще не понимал, что я потерял. Что я лишился матери – человека, который меня родил, дал мне жизнь. Я не знал, как важна и значима была эта потеря в судьбе мужчины, в моей судьбе.

Самое страшное из зол – смерть -не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем.

Эпикур

Как бы банально это ни звучало, но человек боится смерти чаще всего из-за неизвестности. Некоторые думают, что с последним ударом сердца все заканчивается, другие верят в потаенный мир, в который попадет наша душа, освободившись от тела, третьи убеждены, что придет время и их тела тоже воскреснут. Одни боятся наказания за грехи, а другие переживают за своих детей и родственников, которым будет тяжело без них, третьи в ужасе от тоски одиночества.

И даже верующие люди относятся к смерти по-разному: это и свет, и очищение, и перерождение, но, как бы ни было хорошо в потустороннем мире, мало кто туда торопится.

В ведическом индуизме все просто. Ты получаешь реинкарнацию и бесконечно крутишься в колесе сансары. Но там есть странная вещь: если в этой жизни ты был богатым, то в следующей будешь бедным. А в христианстве, исламе и иудаизме после смерти идет подсчет грехов и соответствующее наказание.

Меня удивляют атеисты, которые уверены, что вся наша жизнь связана исключительно с деятельностью мозга и что после смерти человек просто перестает существовать – исчезает. На это я обычно говорю, что, согласно законам физики, если энергия, то есть душа, ушла, то она должна где-то появиться.

Атеисты считают, что будут жить в своих детях и добрых поступках, в памяти, искусстве или истории, перейдя в небытие – туда, откуда они пришли до рождения. Я тактично отношусь к любым взглядам: если человеку проще осознавать то, что он потом просто исчезнет, то это его право.

Я не могу судить, кто прав, а кто нет. Если человек во что-то не верит, то это его дело, но ему придется потом убедиться в своей неправоте. Все эзотерические процессы будут происходить, несмотря на наличие или отсутствие веры в это. По мере формирования религий многие первобытные племена придумывали совершенно жуткие обряды, тогда это считалось нормой. Со временем их потомки пересмотрели свои взгляды. Если атеисты формируют свои убеждения подобно людям из диких племен, мне их жаль.

Они уверяют, что весь процесс эволюции является лишь чередой мутаций. Но я никогда в это не поверю. Я не могу поверить, что из инфузории туфельки появились люди. Люди привыкают к стабильности своей жизни на этом свете, им страшно даже просто сменить место работы или переехать на соседнюю улицу, а уж смерть их панически пугает, ведь она является концом всего привычного. Но больше всего люди боятся потерять близких, забывая, что для многих с уходом родных и начинается взросление.

Человек боится, потому что за годы жизни он накапливает капитал, материальные блага, известность, с которыми предстоит расстаться. Кроме того, придется забыть о привычном окружении, что тоже пугает.