Роланд откровенно уставился на нее. Остальные по-прежнему молчали.
– Вы отрицаете то, что произошло прямо у меня на глазах? – спросил он тоном, который явно не понравился Доновану Райсу.
– В связи с последними событиями это совсем не сложно, – сказал он, сверля Роланда взглядом.
– Вы можете не верить моим словам, но вы не можете игнорировать свидетельства моих Протекторов. Они тоже видели…
– Это больше не твои Протекторы, – перебил его Дональд Райс.
Роланд не знал, почему эти братья так его ненавидят, но не позволил себе проявить раздражение на лице.
– Я уверена, – вмешалась Патриция, прежде чем Роланд успел что-то сказать, – и я думаю, что Совет согласится со мной, что произошла какая-то ошибка. Возможно, Протекторы, у которых медальон «не сработал», – ее последние слова были пропитаны неприкрытым сарказмом, – просто-напросто использовали его неправильно.
Это наконец произошло. Роланд потерял дар речи.
Хоть и ненадолго.
– Вы что, серьезно? – спросил он, отбросив свою привычную вежливость.
Он просто не мог поверить в то, что слышит. Совет Эдогана – Совет Эдогана! – предполагает, что Протекторы и Глава Организации используют медальоны неправильно, что и привело к тому, что они не сработали в схватке с Охотниками.
Роланд уже готов был произнести все это вслух, даже не стараясь больше скрывать свое раздражение, но ему не дали сказать и слова.
– Следи за своим тоном, Рэм! – воскликнул Дональд Райс. – Что ты себе позволяешь?!
– Роланд, я прошу тебя проявлять уважение к Совету Эдогана, – вмешался Джонатан грозным тоном. – И я вынужден добавить, что это твое последнее предупреждение.
Последнее предупреждение… Роланд невольно задумался, что будет, если он ослушается? Он всерьез подумывал о том, чтобы рискнуть и узнать об этом прямо сейчас…
Он сдерживал в себе слишком много. Слишком часто.
Роланд прикрыл глаза, и первое, что он представил, было прекрасное лицо девушки. Лицо с небесными глазами, полными боли и храбрости, и скромной, но самой доброй улыбкой на свете.
Дэстени сейчас далеко, она в опасности, в бегах. Единственное, что она знает точно, единственное, что он обещал ей, – это то, что он защитит ее, даже если это будет последним, что он сделает. Он готов был отдать за нее жизнь. Он готов был сделать все.
Но это обещание сложно будет сдержать, если его сейчас закроют в подвале его же Организации. Роланд не был уверен, что именно делают с непослушными Главами и существуют ли они вообще. Но если его до сих пор не арестовали за «предательство» и «побег» и в конце концов арестуют за грубость по отношению к Совету Эдогана, это будет просто глупостью с его стороны. Невероятной несправедливостью со стороны Совета – и все же невероятной глупостью.
– Прошу прощения, – собравшись, выдавил он кое-как. – Прошу простить меня за мой тон. Я всего лишь пытаюсь понять…
– Нечего тут понимать. Все и так понятно, – снова перебил его Дональд Райс, и Роланду даже показалось, что он был слегка расстроен его извинениями. Наверняка Райс надеялся, что Роланд начнет драку и будет все-таки наказан. – Медальоны – это дар, который каждый Протектор должен ценить, как свою жизнь. Больше, чем свою жизнь. Мы не имеем права в них сомневаться.
Опять те же слова, которые только что произнесла Патриция.
И тут до него дошло.
Их слова о медальоне… очень сильно походили на слова о религии. Совет реагировал так, как если бы верующему доказывали, что его оберег попросту не работает.
