– Кто там? – спросила женщина.
– Адвокат Уолли Фигг. Я ищу миз Айрис Клопек.
Дверь открылась, и в створках стеклянной наружной двери перед ними предстала сама Айрис. Она оказалась такой крупной, как ее описал Уолли, и на ней было нечто вроде бежевой простыни с дырками для головы и рук.
– Кто вы? – спросила она.
– Уолли Фигг, Айрис. Мы встречались с вами и Перси, когда вы подумывали о разводе. Вероятно, года три назад. Вы приезжали ко мне в офис на Престон-авеню.
– Перси умер, – произнесла она.
– Да, я знаю. Примите мои соболезнования. Вот поэтому я и здесь. Хочу поговорить о его смерти. Мне интересно, какие лекарства он принимал.
– Какое это имеет значение?
– Дело в том, что сейчас рассматривается много исков в связи с приемом лекарств для снижения холестерина, болеутоляющих и антидепрессантов. Некоторые лекарства убили уже тысячи людей. И речь идет о больших деньгах.
Айрис молча рассматривала их.
– Дом в ужасном состоянии, – наконец сказала она.
Ну надо же, подумал Дэвид. Они последовали за ней на узкую грязную кухню и сели за стол. Размешав растворимый кофе в трех разных кружках с символикой «Чикаго беарз»[14], она села за стол напротив них. Дэвиду достался хлипкий деревянный стул, готовый, казалось, развалиться в любую секунду. Айрис сидела на таком же. Поход до двери и обратно на кухню вкупе с приготовлением кофе утомил ее. На ее лбу выступила испарина.
Наконец Уолли догадался представить Дэвида миз Клопек.
– Дэвид учился на юридическом факультете Гарварда и только что пришел в нашу фирму, – сказал Уолли.
Она не протянула ему руку, да и мистер Гарвард не проявил инициативы. Ей было совершенно все равно, в каком университете учились Дэвид и Уолли и на каком из факультетов. Она тяжело дышала. В помещении пахло застарелой кошачьей мочой и никотином.
Еще раз выразив фальшивые соболезнования в связи с кончиной бедного Перси, Уолли быстро перешел к делу:
– Главным образом меня интересует лекарство под названием крейокс – препарат, понижающий холестерин. Принимал ли его Перси перед смертью?
Без колебаний она ответила:
– Да, он принимал его много лет. Я тоже раньше его принимала, но потом бросила, – ответила Айрис.
Уолли воодушевился, услышав, что его принимал Перси, но испытал разочарование, узнав, что от него отказалась Айрис.
– С крейоксом что-то не так? – спросила она.
– О да, с ним все не так, – ответил Уолли, потерев руки. И начал рассказывать о том, что обещало стать стремительным и весьма прибыльным делом против крейокса и «Веррик лабз». Он предъявлял самые выразительные факты и цифры из предварительного расследования, проведенного юристами по коллективным искам. Он сыпал цитатами из одностороннего искового заявления, поданного в Форт-Лодердейле. Он сумел убедить Айрис, что время имеет решающее значение, поэтому она должна немедленно нанять «Финли энд Фигг».
– Во сколько это мне обойдется? – спросила она.
– Это не будет стоить ни цента, – выпалил Уолли. – Мы возьмем судебные издержки на себя и заберем сорок процентов выигрыша.
На вкус кофе напоминал соленую воду. После очередного глотка Дэвиду захотелось плюнуть. Айрис же, судя по всему, смаковала напиток. Она отхлебывала кофе, потом перекатывала его в своем гигантском рту туда-сюда и лишь после этого глотала.
– Мне кажется, сорок процентов – это немало, – заметила она.
– Это очень сложный процесс, Айрис, против корпорации с миллиардами долларов и тысячей юристов. Взгляните на это так: прямо сейчас у вас есть шестьдесят процентов от ничего. Через год или два, если наймете нашу фирму, получите шестьдесят процентов от чего-то большого.
