– С бойцами, – сухо ответила я. – Ты сам прекрасно знаешь, Артур, что ты единственный, к кому я могла бы обратиться за помощью. Сейчас, я даже Глеба дернуть не могу. В Ивановске живет Богдан с маленьким сыном, он вообще, не в курсе, чем я живу, и их тоже могут завалить. К местным я никогда не обращалась и сейчас не пойду. Не из гордости, Артур. Речь идет о наших сыновьях и я прогнусь, если нужно будет. В городе полно крыс и чьи это крысы, я не знаю. Я сейчас вообще ни в чем не уверена.
– Настя, в городе нет меня, но там есть ребята, которым ты можешь доверять, как мне.
– Не стоит, Артур, – серьезно ответила я. – Я знаю, что я могу верить им, но все равно не стоит.
Артур сидел молча минут пять, положив ладонь мне на живот, в котором «буйствовал» мой малыш.
– Пинается, – улыбнулся он и серьезно посмотрел на меня. – Я знаю, что ты сильная, Настя. Я знаю, что ты сделаешь все, чтобы уберечь наших сыновей. Но я знаю тебя не только, как Настю и не только, как Мурену. Я знаю тебя, как дочь своего друга и не говори мне, что тебе совсем не тяжело.
– Я и не говорю, – хмуро ответила я.
– Настя, – наконец решился спросить Артур. – Ты из-за Платона не хочешь работать с моими ребятами? – я возмущенно посмотрела на него. – Мне сказал не он, но я разговаривал с ним. Поверь, Настя, он принял, как есть. Он сильный мужик и никаких непоняток не возникнет в этом плане.
– Мне жаль, что так вышло, Артур. Платон хороший мужик, но дело не только в нем. Если этот пи.ор узнает, что Платон влез в мои дела, у Платона будут проблемы. Почти достроенный торговый комплекс вполне может взлететь на воздух. Так что…
Не стоит, Артур. Я вывезу. Хе.ня, если он еще раз сунется в город, на этот раз он останется в нем навсегда, – жестко и уверенно сказала я.
Душа дьявола, сидевшая во мне, напомнила о том, что она жива. Я чувствовала, как все тело наливается силой, а в глазах появляется дикий звериный блеск, когда я думаю о Кабане, единственное, чего я боялась – как все это отразится на ребенке.
В дверь постучал конвоир. Мы встали со стульев, Артур крепко обнял меня.
– Настя, плевать на АЗС, плевать на бабло. Береги себя, я прошу тебя.
– Прорвемся, Артур.
– Звони мне, Настя. Не держи меня в «темноте».
– Хорошо.
Артур вернулся в камеру, я в комнату свиданий, где меня ждал Степан.
Мы снова присели к столу.
– Как ребята Ильи, Настя? – спросил меня Степан.
– Нормально, Степа, с вашими ребятами сдружились, мне особо забот не доставляют. Хорошие ребята, на Илью похожи и не только внешне. Скажи мне, Степа, они, действительно, не знают, как погиб Илья?
– Насколько я знаю, нет. Кроме нас ведь ни кто ничего не знал, а мы отцу Ильи ничего такого не говорили, отморозки в подворотне и все. У тебя какие-то подозрения?
– Да нет, Степа, просто все это может всплыть, как они к этому отнесутся, я не знаю. И я, и они, мы уже привыкли к тому, что я их родитель, у нас крепкие доверительные отношения и я бы очень не хотела, чтобы они испортились из-за какой-то суки. Может мне самой с ними поговорить, как думаешь? Я не хочу, чтобы они сочли отца предателем, а со стороны, могут преподнести именно так.
– Да, Настя, хреново это все, как бы там не было, Илья был хорошим мужиком, ребята, рано или поздно, узнают правду и будет лучше, если им об этом скажешь ты.
– Вот и я так думаю, – ответила я и замолчала.
Я посмотрела на Степана, мне нужно было поговорить с ним о Наталье. Он очень переживал, когда она бросила его, мне очень не хотелось бередить его душу снова, но сказать я ему все-таки должна. Степан посмотрел на меня.
