– Кто здесь?
– Это я, Агап.
Мужчина повернулся в сторону девушки и, вытирая лицо снегом, прокричал:
– Никак не могу привыкнуть к местной кухне. Очень тяжело переношу.
Переведя дыхание, Селина вспомнила, что на краю стола лежала обжаренная рыба и, собравшись с духом, вернулась обратно, дабы не обидеть радушных хозяев. В доме северян ничего не поменялось, Улуу также смачно уплетал местные яства, а все остальные наблюдали с кислыми гримасами, пытаясь настроиться хотя бы попробовать необычную еду.
– Чему быть, того не миновать, – пробурчал Душебор и с этими словами потянулся за блюдом из оленины.
Сморщившись, он проделал всю процедуру, окунув мясо в кровь и зажав зубами, попробовал отрезать пластик мяса, как показал шаман, но вместе с олениной он отрезал часть своей небольшой бороды и начал жевать.
– Тьфу, тьфу, – вырвалось у колдуна, отвернувшегося от стола, – ну почему именно здесь и сейчас?
За столом раздался громкий хохот, немного осмелевшие гости приняли вызов Душебора и один за другим начали пробовать всё новое. Улуу повеселел, увидев непростые соревнования своих друзей. Хозяйка дома не понимала, почему в её чуме стоял выразительный и громкий смех, но видя своих гостей в очень хорошем настроении, немного успокоилась. Она старалась угодить всем, но больше всего – самому старому, Белобороду, поднося ему то оленье молоко, то чай из ягод и местных запашистых трав, лишь бы попасть в милость необычному старику. Бородача воротило только от одного запаха молока, не говоря уже о пробе, но чай из трав пришелся по вкусу, и, уяснив подсказки шамана, оставлял пустую кружку открытой. Белобород с удовольствием уплетал и оленину, и строганину, показывая всем своим видом, насколько хорош и разнообразен стол. Селина все же успела ухватить один хвост рыбины и не торопясь смаковала нарезанную мелкими кусочками нельму.
Наевшись, друзья улеглись кто куда, лишь бы спрятаться под шкуры и побыстрее уснуть в спокойной обстановке. Диковинный запах чума и особая среда не давали Селине закрыть глаза и уснуть, но накопившаяся слабость не давала девушке долго бодрствовать, унося её мысли в сладкое царство Сона. Утро пришло с радостной новостью, местные жители разожгли огромный костер, почитая пришедших гостей и самого бога в человечьем обличии, высказывая всей своей душой о своем уважении к ним. Вдобавок накануне в ловушку охотников попался огромный медведь, и местный народ решил устроить праздник в честь удачной охоты. Косолапый был еще жив и кровожадно всматривался в каждого жителя деревни, чувствуя страх глядевших на него людей. Каждая частичка зверя рвалась на свободу, но крепкие путы охотников не давали и малейшего шанса на освобождение. И все же медведь дождался своей маленькой надежды на жизнь.
Мир-суснэ-хум несколькими движениями ножа освободил неуклюжего громилу, и тот хотел было броситься на людей, но упал без задних лап. Тугие веревки крепко перетянули его кровеносные сосуды и медведь попросту не смог подняться, не то чтобы кинуться.
– Кто из вас убьет медведя в честной борьбе или умрет в честном поединке, – прокричал сын бога, – будет награжден мной, сыном бога, мной, Мир-суснэ-хумом. Я рад, что этот праздник в мою честь. Будет так: если сегодня победит медведь, будет праздник в честь воина, павшего от его когтей или клыков; если победит человек, будет праздник в честь медведя. А теперь нужен смельчак.
