Она застала его дома – правда, он уже собирался уходить – и сказала, что ей требуется его совет.
– Где вы находитесь? – спросил он.
– Э-э… На севере.
Хаммонд коротко хмыкнул; его всегда забавляла секретность, окружавшая работу Анны.
– Понятно. В таком случае что вы можете мне сообщить насчет жертвы?
– Некий старик. Как бы вы убили кого-нибудь, не оставив никаких следов?
Хриплый смешок.
– Просто сказал бы, что вы решили бросить его. Анна, вам совсем не обязательно убивать кого-нибудь своими руками. – Такой была его обычная манера флирта.
– Как насчет доброго старого хлористого калия? – осведомилась она, вежливо игнорируя шутку. – Остановка сердца, верно? И при этом изменяется лишь калиевая насыщенность организма, так что отравление не выявляется?
– Он что, лежал под капельницей? – спросил Хиггинс.
– Очень сомневаюсь. Мы не нашли никаких следов регулярных инъекций.
– В таком случае я тоже сомневаюсь. Слишком уж грязное и хлопотное дело. Если ему не делали вливаний, то хлористый калий нужно было бы ввести точно в вену, а это трудно сделать, не забрызгав кровью все в радиусе десяти футов. Вы не могли бы ее не заметить. Не говоря уже о следах борьбы.
Анна быстро сделала пометку в крошечной записной книжке в кожаном переплете.
– Это произошло внезапно, правильно? Значит, мы можем исключить постепенное отравление тяжелыми металлами. Слишком уж долго. Вы не возражаете, если я отойду и налью себе чашечку кофе?
– Давайте, давайте. – Анна молча улыбнулась. Артур Хаммонд знал о ядах все.
Хаммонд вернулся менее чем через минуту.
– Кстати, о кофе, – сказал он. – Яды либо дают с едой или питьем, либо вводят путем инъекции.
– Но мы не нашли ни единого следа от укола. Хотя, можете мне поверить, осмотрели тело очень тщательно.
– Если была использована игла 25-го размера, то вы, скорее всего, не сможете найти ее следа. К тому же при этом всегда применяется сукц.
Анна знала, что он говорил о хлориде сукцинилхолина, синтетическом кураре.
– Вы так считаете?
– В 1967 или 68-м году во Флориде произошел один случай, получивший широкую известность, – врач был осужден за убийство собственной жены при помощи сукца, – уверен, вы знаете, что этот препарат вызывает расслабление скелетной мускулатуры. Человек не может пошевелиться, не может даже дышать. Картина сходна с острой сердечной недостаточностью. Знаменитый процесс, сбитые с толку судмедэксперты всего мира…
Анна сделала еще одну пометку.
– Существует великое множество релаксантов скелетной мускулатуры, и все с различными свойствами. Конечно, вы знаете, что, когда речь заходит о стариках, их может сбить с ног все, что угодно. Даже небольшое превышение дозы нитроглицерина.
– Под язык, да?
– Обычно… Но существуют препараты и в ампулах, скажем, амилонитрит. Человек может умереть, если вдохнет его. Или бутилонитрит. Достаточно большой дозы сосудорасширяющего, чтобы у старика резко понизилось кровяное давление, он упал и умер.
Анна торопливо писала.
– Есть еще такая вещь, как шпанская мушка, – хихикнув, сказал Хаммонд. – Чрезмерное увлечение ими тоже может убить. Если я не ошибаюсь, вещество, которое она выделяет, называется кантаридин.
– Старичку было восемьдесят семь лет.
– Тем больше у него оснований пользоваться средствами, возбуждающими потенцию.
– Я не хочу даже думать об этом.
– Он курил?
– Вообще-то не знаю. Наверняка мы увидим это по легочной ткани. А почему вы спросили?
