Когда я учился в техникуме, у меня был друг по имени Артур. Он обладал несомненной харизмой, был статен, красив, играл на гитаре, пел песни, имел жену, и растил сына. Не весть, какая характеристика, но на тот момент, парню было всего восемнадцать лет. Уже тогда, Артур задавал себе особый вектор будущего развития, упорно постигая учебу в техникуме, и совмещая ее с физическим трудом во благо жены и сына. Студенческая жизнь, подкрепленная, неуемной энергией молодости и гипотетической свободой новой взрослой жизни, была полна скрытого романтизма, живого эротизма, и легкого сарказма, свойственного молодежи. На курсе у нас образовалась группа веселых нигилистов, куда входили красивые, «прикольные» девчонки, и ребята, обнаружившие друг в друге здоровый дух товарищества, и общность интересов. В студенческой среде, приветствовались алкогольные возлияния, посвященные богу виноделия Бахусу, вечерние походы на дискотеки, совместные празднования дней рождения, и даже свадьбы. Жизнь била ключом, и эти несколько лет совместной учебы, оказались временем удивительного счастья, свойственного очень молодым людям, вырвавшихся из лап долгой родительской опеки. Кроме всего прочего, мы с Артуром, реализовывали свой творческий запал на подмостках художественной самодеятельности курса, делали смешные интермедии, ролевые сценки, и даже, сочинили одну песню, посвятив ее красивой девушке, по имени Лариса, которая училась с нами в одной группе. Юмор наш грешил парадоксальностью, свойственной агитбригадам раннего социализма, с обязательной излишне громкой декламацией, ввода в действие пьесы нелепых персонажей, внезапное переключение внимание зрителей на визуальные спецэффекты, музыкальные заставки, нарочитую искусственность короткого сюжета с элементами буффонады. Подобное лицедейство было признаком полного любительства, но мы с Артуром, ощущали себя молодыми режиссерами, неприхотливыми и легкими на творческие решения, и личным примером утверждали истинную мотивацию, работая ради чистого искусства. Мой напарник по творческому порыву, Артур, и здесь показал себя ответственным работником Мельпомены, а иначе он и не мог. Вершиной нашего творческого союза было участие в выступлениях сводного хора техникума, под руководством Шейнблита А. Е., где я был ведущим программы, а Артур играл на гитаре в репризах. В таком качестве мы были на небольших гастролях, в городе Гродно, где имели теплый прием, номер в гостинице и хорошее питание в столовой города.
После окончания техникума, жизнь каждого из нас пошла своим чередом. Еще какое-то время мы общались, по инерции, пытаясь проводить время как прежде, но водоворот новых людей, важных дел, событий закрутил старых товарищей, разлучил и умчал навсегда. Конечно, это было преувеличение о вечном разлучении. В сжатом пространстве области, все истории и слухи об интересующих тебя людях есть в свободном доступе, их передают из уст в уста цепочка людей, связанных между собой близкими и дальними знакомствами, словно родственными узами. Друг Артур полностью оправдал мое представление о себе. Он, как и раньше, прекрасно видел будущее, продолжал учиться, приобретая одно высшее образование за другим, а затем, стал воплощать свои навыки в жизнь, идя по карьерной лестнице вверх. Наверное, он стал богат, зажил в Москве, купил квартиру на побережье. Хотя, богатство в этом мире – есть вещь, определенно, относительная. Я думаю, он пришел к некой независимости, принимая ее выражение в денежном эквиваленте, свободе передвижения, и занятии любимым делом.
