Проживаемое время. Феноменологические и психопатологические исследования - страница 11

Следующий пример я позволю себе позаимствовать из детской психологии. Когда моему сыну было шесть лет, я провожал его до школы; мы вместе завтракали, после чего я выкуривал сигарету, а затем мы отправлялись в школу. Однажды утром, проснувшись позже обычного, я обратился к сыну, спокойно допивающему молоко: «Поспеши, малыш, иначе мы опоздаем». Ответ не заставил себя долго ждать: «Но, папочка, мы не можем опоздать, ты же еще не выкурил свою сигарету». В представлении ребенка отложилась определенная последовательность действий; безусловно, здесь он применил свое понятие порядка действий во времени, и хотя осознавал, что время абстрактно и протекает независимо от происходящих в нем событий, с которыми оно соотносится, но все-таки ошибся.

При изучении патологий мы сталкиваемся с подобными фактами. Больной общим прогрессирующим параличом, если стадия заболевания еще не слишком тяжелая, демонстрирует способность рассказывать в правильном хронологическом порядке, чем он занимался во время войны, но в то же время не способен сообщить нам, ни когда началась война, ни когда было подписано перемирие. Что касается больных старческим слабоумием, каким бы парадоксальным это не казалось, можно отметить, что, несмотря на огромные проблемы с памятью и полнейшую дезориентацию, их мышление в рамках псевдологии и всех прочих психических проявлений всего лишь распространяется во времени; достаточно часто, в каждой фразе, которую они говорят, можно обнаружить представление о временном порядке. Хочу привести один из множества имеющихся примеров: больная в возрасте 78 лет, с признаками серьезной умственной деградации, уже не знает, ни сколько ей лет, ни когда она родилась, ни какой сегодня день, ни то, как долго она находится в больнице; но заметьте, что она говорит: «Моя мать (Ее мать давно умерла.) приходила каждый день, а сегодня не пришла; она приходила каждый день, по-моему, она не приходила вчера; но она всегда приходила ухаживать за мной. До сегодняшнего дня сыновья приходили сюда постоянно, а сейчас я больше не встречаюсь со своими внуками, как раньше. Когда я думаю о них, мне кажется, что прошел целый век, с тех пор как я их видела. Если бы я могла их видеть два или три раза в неделю, то знала бы, что мы виделись недавно и вскоре я их снова увижу». Итак, чтобы немного сменить круг идей, давайте вспомним о страдающем шизофренией пациенте господина Жильбера Робена, который выстрелил из револьвера в свои наручные часы и, как минимум символически, убил таким образом время, так как считал его своим злейшим врагом.

Впрочем, не будем пока задерживаться на этих примерах, поговорим о них позже. Здесь нужно было привести их исключительно для того, чтобы доказать, что ни мысль о возможности измерять время для нормальных людей, ни понятие дезориентации во времени при наличии патологий не в состоянии изложить феномен проживаемого времени; они представляют собой лишь малую часть, всего лишь один из абстрактных аспектов, а значит, находятся очень далеко от существующей реальности и потому не могут использоваться в качестве отправной точки при полном анализе времени. Между тем, мы не занимаемся поиском этой самой отправной точки ни среди психопатологических сведений, ни в детской психологии, ни среди различных особых обстоятельств обычной жизни; все эти факты включают в себя, по сути, один из элементов отклонения от нормы или неполноценности, поэтому в данном исследовании им сразу же отводится роль вспомогательных факторов. А нам в первую очередь необходимо представить к рассмотрению феномен времени во всем его многообразии, во всей его оригинальности и со всеми специфическими особенностями.