Под стать своему жилищу выглядел и сам Тони. Исхудавшее до последней степени тело двадцатипятилетнего парня, поддерживаемое нетвердыми тонкими ногами, выглядело нескладным, хотя и носило явные следы в прошлом регулярных спортивных упражнений. Красивые, вьющиеся, но давно не мытые черные волосы лежали на его голове растрепанным каре. Юношеское лицо с тонкими чертами имело нездоровый землистый оттенок, и к тому же сильно поросло неопрятной щетиной. Про одежду и говорить нечего: одевался Тони во что попало, а в последнее время редко снимал то, что было на нем надето, – даже на ночь не раздевался.
Вряд ли бы кто-то из бывших сокурсников, увидевших Тони сейчас, признал бы в нем лучшего студента курса – умницу и спортсмена, подающего надежды на блестящую карьеру. И преподаватели, и студенты считали его программистом от бога. Достаточно сказать, что уже на третьем курсе Тони Барелла умудрялся писать коды для ведущих производителей софта, а его приложение, разработанное для университетской библиотеки, признали лучшей курсовой работой по его специальности. Впрочем, это было давно: четыре года назад. Работу программиста Тони забросил, а три стоящие на столе монитора смотрели на кавардак в его квартире черными, давно погасшими экранами. Профессиональная компьютерная техника, купленная когда-то на деньги его родителей, – вот и все, что осталось от его карьеры программиста.
Все свое время, а если быть точнее – те короткие периоды просветления, которые наступали в промежутках между пребыванием в наркотическом дурмане или в пьяном забытьи, Тони посвящал добыванию денег всеми возможными способами: от попрошайничества до кражи. Денег на наркотики, спиртное и кое-какую еду требовалось все больше, а времени, когда Тони хоть что-то соображал, оставалось все меньше. Странно, что в этой ситуации он, продавший все мало-мальски ценные вещи, которые у него были, так и не решился продать дорогие профессиональные компьютеры. Видимо, где-то в его голове подспудно сидела мысль о том, что он когда-нибудь сможет вновь приступить к работе программиста, и эта эфемерная возможность вернуться к прошлой жизни хоть как-то оправдывала его нынешнее существование. Эта самая идея о возврате к прежней жизни неотступно преследовала Тони и, в конце концов, трансформировалась в его измененном под воздействием химических веществ сознании в несколько странный, но более или менее осознанный план действий. Он решил, что ему обязательно надо уехать из Рима, а лучше вообще из Италии, причем туда, где ни он никого не знает, ни его никогда раньше не видели, и, учитывая накопившиеся грешки, куда бы не дотянулись руки итальянской полиции. Для этого требовалось достать крупную сумму денег, чтобы хватило на обустройство на новом месте и на текущие расходы на первое время. Что удивительно, лечение от наркотической и алкогольной зависимости в планы Тони не входило: очевидно, он не считал это значимой проблемой.
Правда, и проблему с деньгами он представлял себе вполне разрешимой, несмотря на очевидную, на первый взгляд, невозможность скопить хоть какую-то сумму человеком, у которого деньги не задерживаются в руках дольше покупки очередной дозы. Дело в том, что после окончания университета Тони, игнорируя сыпавшиеся на него со всех сторон предложения завидной, высокооплачиваемой и перспективной работы, ударился в веселую и беззаботную жизнь, которая довольно быстро привела его в замусоренную квартирку в имеющем скверную репутацию римском районе Термини, расположенном недалеко от одноименного вокзала. Однако до того, как скатиться до его теперешнего состояния, Тони зарабатывал весьма неплохие деньги, выполняя разовые заказы для различных фирм. Он писал для заказчиков локальные программы, за которые неплохо платили.
