«Оно наблюдает за мной».
В углу комнаты располагалось то, что сразу привлекло её тревожное внимание – псише на позолоченных балясинах. Высокое зеркало в полный рост, развёрнутое к стене. Сердце пропустило удар. Аля чувствовала, что, даже отвернутое, оно излучает угрозу.
А рядом с зеркалом начиналась лестница, уходящая вверх, в темноту. Ступени из светлого мрамора с едва заметными красноватыми прожилками словно приглашали подняться. Но Аля точно знала – она не хочет видеть, что там наверху.
Всё в этой комнате было роскошным и избыточным. Каждый предмет нёс в себе двойственность – привлекательность и угрозу. Она не могла расшифровать значение этого хаоса символов.
Внезапно Аля осознала, что на ней не привычные пижамные штаны и футболка. Её тело облегало роскошное платье из шелковистой зелёной ткани. Она опустила взгляд и с удивлением увидела, как струящаяся материя обтекает неожиданно стройное тело. Корсажная часть была расшита серебряными нитями, мягко сверкающими даже при неярком свете. Рукава платья свободно спадали с плеч, обнажая ключицы, о которых Аля всегда мечтала – изящные, выразительные.
Её руки… Она подняла их перед собой. Тонкие пальцы с аккуратными ногтями, покрытыми прозрачным лаком. Никаких заусенцев. Никакой отёчности. В голове крутилась мысль посмотреть в отвёрнутое зеркало, но страх перед отражением всё ещё пересиливал любопытство.
Она сделала шаг и поразилась внезапной лёгкости движений. Не осталось ни тяжести, ни одышки, ни привычной неуклюжести. Её тело словно состояло из воздуха и света.
– Вот и ты.
Голос раздался так внезапно, что Аля вздрогнула и резко обернулась. В дверях, которые она почему-то не заметила раньше, стояла молодая женщина. Стройная, изящная незнакомка с платиновыми волосами, струящимися до поясницы. Голубое шёлковое платье подчёркивало её фарфоровую кожу и небесный цвет глаз.
– Как чудесно ты выглядишь! – воскликнула неизвестная, приближаясь к Але. – Просто восхитительно!
Что-то в её голосе заставило Алю внутренне напрячься. Слишком наигранно. Слишком фальшиво. Она знала эти интонации – именно так люди говорили, когда жалели её. Притворное восхищение. Снисходительная похвала.
«Да. Конечно. Даже здесь, даже во сне – уродина остаётся уродиной».
– Присядь, – незнакомка указала на бархатный диван. – Нам нужно поговорить перед началом.
– Перед началом чего? – Аля сделала несколько шагов к дивану и снова поразилась лёгкости собственных движений.
Она опустилась на мягкие подушки, чувствуя странное головокружение. Мир вокруг был слишком чётким, слишком ярким. Каждая деталь проступала с пугающей отчётливостью – от золотистых нитей в узоре на стенах до мельчайших морщинок вокруг глаз незнакомки.
– Ты действительно прекрасно выглядишь, – повторила женщина, садясь рядом. – Зелёный – твой цвет.
От механической правильности её интонаций у Али по позвоночнику пробежал холодок. Голос звучал как запись, как заученная фраза, произносимая тысячу раз без всякого смысла. Но самое пугающее – глаза. Большие голубые глаза напоминали драгоценные камни, но не выражали ничего, кроме пустоты, как у фарфоровой куклы. В них не было жизни. Не было души. Только отражение света.
Она улыбнулась, показав безупречно ровные зубы и идеально очерченные губы – нечеловеческую красоту.
– Хочешь увидеть, как ты выглядишь? – незнакомка внезапно поднялась и направилась к псише в углу.
