Первый подъём даётся нелегко: никто из курсанток не проснулся заранее, не сработали биологические часы, как это случалось в лагере, девочки не сразу осознали – где находятся, что происходит? На раскачку командирша времени не оставила, быстро привела подчинённых в чувство, отогнав почти все их мысли, все, кроме одной, засевшей в каждой, судимой голове, – «Скорее бы этот день пролетел и снова в кроватку!»
– Смирно! – скомандовала Инна при появлении в спально-строевом помещении командира роты.
– Вольно! – прикрывая ладонью рот, протянул капитан. Одет офицер опрятно, весь подтянут, и то, что Богдан поднялся с постели всего минуту назад, говорит лишь его сонное лицо, – Инна, ты чего так кричишь?! С ума сошла? Я чуть с кровати не упал. Чего ты орёшь вечно? Они в трёх метрах от тебя! – озвучил капитан то, что «арестантки» второй день мечтают услышать.
– Да я… я не знаю, голос у меня такой. – Начала оправдываться Белкова.
– Мне не рассказывай! Потише радио настрой, не на полигоне, нечего орать. Или ты боишься, что генерал забудет о твоём офицерском звании и, таким образом, напоминаешь ему о себе, чтобы слышал тебя аж в штабе?
– Виновата, исправлюсь.
– То-то! Действуйте согласно распорядку. – Посмотрев на наручные (наградные) часы, Богдан добавил, – шесть тридцать восемь, через семь минут зарядка. Проведёте её в спортзале на нашем этаже, на улицу до поры не выводим их… за исключением столовой. Да, эти двое, – указал Старохватов на Барвенкову и Скворцову, – у нас в наряде, их припахай по назначению. Всё! После утреннего осмотра Эфку ко мне на беседу, на завтрак её и наряд сам свожу, мусор выбросить не забудьте по пути в столовую… хотя отставить, наряд вынесет.
– Слушаюсь.
– И не ори так больше! – ротный протянул пачку сигарет (изъятую у Елагиной) Полине и удалился.
Перед уходом из спально-строевого Старохватов ненадолго задержал взгляд на лице Абакумовой, сразу вспомнил недавнее, тяжёлое сновидение, и, подумав, – «Боже! Как она похожа на Алёну!» – отправился в канцелярию: тревога на душе не стихла, следовало капитану отвлечься, разумеется, работой.
Запах хлорки от вымытых с вечера нарядом ступенек не успел выветриться до сих пор – знатно девочки постарались! Семь курсанток достигли середины лестницы, тут раздалась команда старшины, – «Внимание на проходе!» – в корпус зашёл подполковник Валеев, согласно уставу, девушки посторонились, пропуская старшего по званию.
– Куда собрались? На зарядку? – старался Семён Сергеевич делать голос и выражение лица дружелюбными.
– Никак нет! – отрапортовала Белкова, в её покрасневших глазах читается недоумение, – на завтрак, согласно распорядку.
– Ах, точно! – показательно хлопнул себя по лбу подполковник, – а я хотел с курсантами побеседовать… ладно, приём пищи – святое дело. Командир на месте?
– Да.
– Стойте! – не унимается дотошный замполит, – позвольте вопрос: почему их всего семь? Если мне не изменяет память, а она, как и моя жена, никогда мне не изменяет, курсантов должно быть десять!
– Ротный наряд поставил. – Постаралась Инна Геннадьевна отвечать без неприязни, очень уж она не любит Валеева (как и все в училище).
– Вот, Богдан Николаевич! Узнаю, узнаю мастера – сразу за дело! оно правильно. Ладно, пойду к нему, вас не задерживаю.
Подполковник поднялся на второй этаж, открыл ворота и едва не столкнулся на пороге с Востриковой. Лида от растерянности отскочила на тумбочку дневального, испуг курсантки имеет оправдание: ранее она нарезала круги возле канцелярии, волновалась, – «О чём именно пойдёт беседа?» – стеснялась говорить Старохватову правду о своей жизни, потом настраивалась, уже готова пройти, но… командир не вызвал! Потому встречи с малознакомым офицером, Эфка испугалась.
