— Я пойду переодеваться, — сказал Андрюша и направился в мужскую раздевалку. — Привет, Костян.
— Ну и чего? — Маша скинула второй ботинок и подозрительно посмотрела на брата. Младшенький, балованный, он учился на пятом курсе факультета боевого волшебства и приносил немало неприятностей.
— Мелкая, передай Нежной записку, а? — попросил Костя, явно маясь.
Он всегда казался ей самым красивым из их семейства — эти длинные ресницы, светлая, будто прозрачная кожа, пухлые, хорошо очерченные губы, высокие скулы.
— Сам передавай, — насупилась Маша, мигом заподозрив подвох.
Костя совсем затосковал.
— Мне вообще в спортзал вход на два месяца запрещен, — признался он неохотно. — Стоит сделать еще несколько шагов вглубь помещения — и этот Васенька, ну олень, как выпрыгивает, откуда ни возьмись, как норовит заехать копытом в лоб.
— А, — вспомнила Маша, — ты же на Фее-Берсерке любовный приворот применил! И чего теперь?
— Да ерунда всякая. К ректорше вызывали, чихвостили по-всякому. Говорят — позорю фамилию. А я не позорю, я ради науки.
— Втюрился в Нежную? — не поверила Маша. — Она же препод! Она же твой декан!
— И ничего я не втюрился. Она сама, между прочим, виновата, — вспылил Костя. — Говорит, в здоровом теле — здоровый дух. И тренировки защитят наш разум от всяких внешних воздействий… Ну я и решил проверить, нельзя, что ли.
— А в записке что? Извинения?
— Ха! — Костя приосанился. — В записке — вызов на поединок.
— Спятил, — констатировала Маша.
— Ты записку ей будешь подкидывать или нет?
— Давай уже, — смирилась она. Хочет братец творить всякие безумства — значит, надо поддержать человека. Родня все-таки.
8. Глава 08
В этот раз Фее-Берсерку вздумалось учить студентов падать.
— Не обращайте внимания на песок, — предупредила она, — у нас тут с пятым курсом планируются игры на выживание. Итак, друзья мои, залог успеха — это правильно рухнуть вниз, точно вам говорю.
Она была не особо высокой, зато сильной и ловкой. Мускулистое тело в спортивном костюме, огромные фиалковые глаза, восхитительный цвет которых явно не принадлежал матушке-природе, а был хорошо оплачен химикам-биологам. В Нежной в равной мере сочетались свирепость и красота, отсюда и появилось такое противоречивое прозвище.
— Сегодня мы научимся падать с разной высоты… Конечно, скажете вы, зачем это надо, ведь всегда можно успеть сплести наговор, замедляющий падение. Но нет! Ваш разум может быть парализован страхом или растерянностью. А вот ваше тело, ваши инстинкты никогда не подведут. И наша цель…
Маша слушала ее рассеянно. Как лучше поступить? Попробовать подбросить записку тайком? Но каким образом? У Нежной не было при себе сумки или кофты, которая висела бы сама по себе, а навыком фокусника, чтобы незаметно засунуть бумажку в карман на живом человеке, Маша не обладала.
— Рябова! — оклик оказался неожиданным, заставил ее вздрогнуть. Нежная подошла ближе, в упор глядя на Машу. На ее экзотичной радужке сверкали серебристые звездочки. Интересно, какой была Инна Николаевна сама по себе, до того как решила улучшить свою внешность? Изменило ли это ее характер? Сделало более счастливой и уверенной в себе?
— Рябова, — повторила Фея-Берсерк, — что с вами такое? Вы витаете в облаках, а ведь я обычно всем ставлю в пример вашу старательность.
И Маша решилась. Она не умела ловчить и честно себе признавалась, что не сможет подкинуть записку незаметно. Если это разозлит Нежную, то так тому и быть.
