Псалмы. Читаем вместе - страница 28

Псалмопевец говорит о болезни, которая зашла далеко и вызвала тяжёлые последствия: роди беззаконие. Это тоже настоящая христианская аскетика. Святые отцы уже другими словами объясняли, как приходит помысл, ум принимает его, затем соглашается сердце.

Конец человека, который связал себя неправдой, всегда один: он попадает в яму, им же вырытую. Фактически губит себя тем, что порождено его духом, деятельностью, образом мыслей, желаниями.

Обратится болезнь его на главу его, и на верх его неправда его снидет (17). То, что произошло внутри, обязательно проявляется снаружи. Голова – наш верх: мысль становится одержима, человек впадает в прелесть, высокую самооценку, гордость. У аскетов отмечено, что такого может исправить только Сам Бог. С человеческой мерой к нему уже не подойдёшь: болезнь обратилась на главу его.

Исповемся Господеви по правде Его и пою имени Господа Вышняго (18). Всё, о чём говорилось в седьмом псалме, пророк Давид приносит Богу – как исповедь: о себе, о тех состояниях, которые он пережил, когда его испытывал Господь и сам он испытывал себя, об окружающем мире – ближнем и дальнем. Каждому человеку надо читать и постигать всё это, потому что здесь – высшая правда.

В конце пророк воспевает Господа и благодарит за то, что сподобил создать такой чудесный псалом.

Этот псалом необыкновенно богат высокими чувствами и переживаниями. Дух Святой наполнил душу пророка Давида – и она вдохновилась, открылась, получила возможность удивительных прозрений.

Восьмой псалом вполне можно назвать одой.

В одах поэты прославляют великие события или отдельных царственных, именитых особ. И у пророка родились замечательные, возвышающие строки – с особым, тёплым чувством переживания Бога как самого близкого Друга: Господи, Господь наш, яко чудно имя Твое по всей земли, яко взятся великолепие Твое превыше небес (2).

Давид произносит не просто «Господь!», а «Господи!». Это душа взывает к Богу с любовью, благодарностью. Обращение повторяется: Господи, Господь наш, – и мы воспринимаем это как свидетельство избытка чувств, соединяющих пророка с Создателем.

В псалме не говорится, как чуден Господь, тут звучит иначе: яко чудно имя Твое по всей земли. Человеческий разум обязательно должен назвать, определить то, к чему обращено его внимание, мысль. Имя даёт нам возможность приблизиться к пониманию смысла, сущности того, с чем мы сталкиваемся.

Бог сотворил мир «добро зело» (Быт. 1, 31). На первых страницах Библии мы читаем, что каждый день творения завершался Божественной оценкой: это хорошо (см. Быт. 1: 10, 12 и т. д.). Всё созданное Господом имело высочайшее предназначение – и его невозможно измерить никакими сиюминутными, преходящими мерками.

В раю Господь повелел Адаму назвать растения, животных, всё творение Божие. Прозревая суть каждого, Адам давал им имена.

Благодарная душа человека ищет имя Бога, чтобы через него приблизиться к Творцу, вступить в живое общение с Ним. Но имя Божие не сравнимо ни с чем – ни в видимом, ни в невидимом мире. Оно чудно – и неизреченно.

Из Ветхого Завета нам известно: имя Божие таинственно запечатлевалось на священных одеждах и камнях. Один раз в год первосвященник входил в Святое Святых и произносил его от лица всех молящихся. Но имя Бога всё-таки оставалось недоступно для слуха людей, а тем более – для понимания.