– Пожалуйста, садитесь. Места хватит. – Сытый Александр был благодушен.
– Разрешите представиться – Эдуард. Это я вам звонил.
– Ах да, очень приятно. Александр. – Он пожал протянутую ему руку. – Я уже думал, что вы не придете.
– Ну что вы, как можно! У нас слов на ветер не бросают. Просто я ждал, когда вы закончите. Согласитесь, неудобно разговаривать во время ужина.
– Почему неудобно? Вот Эммануил Кант всегда звал к себе кого-нибудь на обед, чтобы не отвлекаться от еды философскими мыслями.
– Да, я его понимаю, – неожиданно согласился Эдуард. – Но наше-то дело не такого свойства, чтобы сочетать его с пережевыванием пищи.
– Простите, вы сказали «наше дело»?
– Да-да, именно. Наше дело.
Наше дело… «Опус Деи». Александр вздрогнул. Именно так он и сказал тогда. И еще сделал на этом акцент. Неужели он нащупал ниточку? Он пристально посмотрел на Эдуарда, который уже успел вернуться на свое кресло и с видимым аппетитом поглощал принесенный стюардессой обед, не глядя по сторонам. Александр вспомнил их первый разговор до мельчайших подробностей и даже интонаций.
– И не просто наше, а до того серьезное наше дело, что его нельзя сочетать с основной пищей, а можно только с фруктами, мороженым и кофе?
Официант как раз сервировал стол для десерта. Причем, как ни странно, на двоих.
– Не возражаете, что я себе тоже заказал?
Тут Александра как-то передернуло: что за неожиданное подобострастие?
– Как я могу возражать? – вежливо ответил он.
– Вы сделали великое открытие. Каждый смертный теперь должен питать к вам чувство заслуженного уважения.
Александр аж поперхнулся грушей.
– Простите, ради бога, но что же это вы так без предупреждения?
– Что без предупреждения?
– Ну не знаю что… Льстите, наверное.
– Ничуть.
– Нет, все-таки чуть-чуть льстите. Какое там открытие, я только начал работать в этом направлении.
Тут собеседник неожиданно поставил чашечку кофе и нагнулся к Александру, переходя на шепот:
– Я слышал сегодня: вы сделали открытие. Имеющий уши, да услышит.
Александр нахмурился и принялся сосредоточенно смешивать сливочное мороженое с дольками мандарина. Конечно, в душе он был уверен, что доведение его исходных результатов до аргументированного и доказательного открытия просто дело времени. Но как в этом после одного доклада мог разобраться кто-то другой? К тому же Александр во время выступления специально завуалировал основные факты своей гипотезы. Он думал, что если будет полемика, то он все сформулирует четко и ясно, но так, без всякой реакции, бросать под ноги публике бриллианты он не собирался.
– Вы преувеличиваете. Спасибо за компанию, я, пожалуй, пойду.
– Нет, я прошу вас уделить мне еще десять минут. Очень прошу.
– Хорошо, я в вашем распоряжении, – ответил Александр, которому было все-таки интересно, откуда взялся этот тип и к чему он клонит. Да и фруктов еще хотелось поесть.
– Господин Сомов, мы умеем делать выводы и из сокровенного, и из сокрытого. Поверьте, вы сказали вполне достаточно. Наши люди работали полдня и пришли к выводу, что в принципе решение у вас уже есть.
– Над чем же работали ваши люди?
Эдуард проигнорировал иронию Александра:
– Над анализом вашего доклада. Принципиально там все сказано. Другое дело, что доказательная база в этом вопросе потребуется огромная. Но все это дело техники и времени. Мы хотели бы предоставить вам и то, и другое.
– Не понял, что «и то и другое»? Технику и время, что ли?
