Я замираю. И снова могу дышать. И все ощущения смягчаются, принося послеоргазменное удовольствие.
– Теперь моя очередь, золотце.
Лязгает пряжка ремня.
Добавим ещё жару? Кто за - "+" в комментарии)
22. Глава 13.2
Я часто моргаю, медленно прихожу в себя. Болтающаяся бляха словно гипнотизируют. И мои мозги не в том состоянии, чтобы работать хотя бы наполовину.
Молча наблюдаю за мужчиной, до конца не понимая происходящее. Всё как в тумане.
Псих отходит от кровати на шаг. Ненасытно глядя на меня сверху вниз. Я сжимаюсь от желания в его глазах.
Мужчина тянется к пуговицам рубашки. Медленно расстёгивает их, не разрывая зрительного контакта.
Сердце ускоряет ритм, и я сдаюсь первой. Перевожу взгляд ниже. Ой, это было зря.
Полы рубашки разъехались в стороны, демонстрируя тело мужчины. И пусть я видела его раньше полуобнажённым, но…
Это было с точки зрения медицины. Я его лечила. И рана в боку волновала куда больше.
А сейчас раны нет…
Только кривоватый шов, хорошо заживающий. Подмечаю лёгкое покраснение, но это не критично.
А после… После врач во мне умирает. Потому что я залипаю на его дельтовидных мышцах.
Они мягко перекатываются под кожей от движений мужчины, пока он скидывал рубашку на пол. Показывает всю красоту.
Его тело словно создано для таких демонстраций. Поджарое, выточенное. Никаких лишних дутых мускул, которые бывают у громил.
Нет, вся мощь Психа скрывалась под золотистой кожей.
И косые мышцы живота создают идеальные контуры, вызывая непреоборимое желание прикоснуться к ним. Провести по острым изгибам, пощупать.
Чисто с медицинским желанием, конечно же!
Просто Псих… По нему можно рисовать анатомические постеры. Притащить на лекцию по анатомии, каждую чётко выраженную мышцу показать.
Ой!
Я жмурюсь, когда боксёры отправляются вместе со штанами на пол. А вот эту анатомию я не очень хочу изучать.
До меня медленно начинает доходить, что это плохая ситуация. Очень плохая.
Отползаю к изголовью кровати, прижимаю к себе колени. Подыскиваю слова, чтобы Психа переубедить.
Но он даже слушать не хочет. Обхватывает пальцами мою щиколотку, дёргает на себя. Я падаю спиной на матрас, оказываюсь под мужчиной.
Снова.
– Залипла, золотце? – усмехается довольно.
– Нет, я просто…
Стону, не подобрав должного оправдания. Ещё и щёки пылают, выдавая меня с потрохами.
– Можешь даже потрогать.
Псих не оставляет мне никаких шансов. Хватает мою ладонь, опускает на своё горячее тело. С точки зрения температуры.
Прижимает к прессу, заставляя кончиками пальцев изучать твёрдый пресс. Тянет ниже, проводя по дорожке из тёмных жёстких волос. А после…
– Ох.
Округляю глаза, почувствовав в ладони стояк мужчины. Псих давит на мои пальцы, заставляет охватить. А я даже возразить не могу.
Это… Далеко не среднестатистический! Наверное. Не могут же все с такой дубинкой ходить. А у Психа… Дубинища!
Я чисто инстинктивно пальцы крепче сжимаю. Получаю реакцию от мужичины. Низкий, гортанный стон.
И эта болезнь… Она не только заразна и губительна. Она ещё и на глупости толкает. Например, сжать ещё раз. Проверить реакцию.
Это неправильно. Неправильно, но… Невероятно притягательно. Как будто я играю с огнём, который уже начал пожирать меня.
Провожу пальчиками по всей длине. Изучаю сплетения выступающих венок, задеваю бархатную кожу на головке. Она крупная, набухшая. На пальцах остаётся капля предэякулята.
Удивительно. Я касаюсь только члена, но напрягается весь мужчина. Каждая его мышца твердеет в ответ на мои движения.
