– Сладкая, присмотри за ними, я скоро вернусь, мне надо посмотреть, что там да как.
– Хорошо Зай.
Закрыв за собой дверь он направился в подъезд, которого уже не спасала даже постоянное нанесение краски, трещины то и дело разрушали уже не маленький накопившийся с годами слой краски. Поднимаясь уже по четвёртому этажу он успел уже вспомнить минимум десять историй связанных только с эти подъездом, какие то были плохие, какие то хорошие.
Приведу пример плохой истории, в период с восьми (когда он переехал сюда с семьёй из другого района) и где то двенадцати лет, точно он не помнил, жил в этом подъезде один старик, ну как старик, человеку на тот момент было лет пятьдесят, и мы дети считали это старостью. Он был болен на голову, то ли деменция, то ли шизофрения, то ли психоз, то ли ещё что-то, лично я не помню, возможно повреждение головы, хотя тоже не известно.этот старик то и делал что плевался по всему подъезду и постоянно курил, иногда когда мы бегали туда сюда по этажам можно было нечаянно испачкать руку об оплёванное мерило, от чего к горлу подкатывал съеденный за завтраком сандвич. Иногда мы дразнили его и честно говоря я не испытываю за это угрызение совести, он и так причинял всем слишком много дискомфорта, и он даже пытался ловить нас, меня даже как то раз схватил за руку и начал нещадно плеваться прямо мне в лицо. Я не помню заплакал ли я тогда или нет, но было очень обидно, а потом он умер, больше нечего вспомнить о нём.
Как то раз когда мне было (опять же точно не вспомню то ли десять, то ли двенадцать) на четвёртом этаже крутилась и вертелась дворняжка, не большая собака размером с чуть больше таксы, её крутило в разные стороны, глаза её бегали в из стороны в сторону, а из пасти вытекали слюни смешавшиеся с кровью образовавшие что-то на подобие пены, которую вы можете наблюдать когда набираете ванну с использованием пены.
Я на тот момент шёл в магазин, скорее всего за хлебом ну или яйцами, пробежал бедняжку на пути в магазин и обратно. Позже моя мать объяснила мне что это было бешенство, что бы вы понимали на сколько это страшная и мучительная болезнь расскажу как всё происходит, для начала вам в рану попадает инфекции, затем она идёт по крови до мозга (ну или как то так),затем поражает мозг так что сначала человек через три дня после заболевания начинает бояться воды, а уже через неделю жуёт себе спокойно стекло да гвозди. По мне мучительная и страшная смерть, не находите? На земле был только один случай выздоровления после того как поразит уже добрался до мозга, один! А это уже о многом говорит.
Было действительно много историй, например кто то мог разрисовать стену в подъезде а соседи обвиняли меня, ну или испачкать подъезд в грязи, и опять я козёл отпущения. С годами я понял что дети и взрослые могут быть одинаково глупы, возраст не имел значения для человека которому был безразличен окружающий его мир.
А странно ведь, я ведь сказал плохих и хороших историй? Но в этом подъезде не было хороших историй, были лишь плохие. Наконец поднявшись до нужной квартиры я постучал в дверь, услышал приближающиеся шаги я напрягся, и не из-за того что я чего то боялся, ни в коим разе, а потому что просто не хотел видеть ни одного родственника, ведь со почти с всеми я давно оборвал связи и сжёг все мосты, которых уже благо не вернуть.
Отворилась металическая дверь и в проёме показался Геннадий, похудевший и на вид уставивший, мешки под глазами напоминали два батута на котором вот-вот начнут прыгать дети. Геннадий улыбнулся и попытался меня обнять, но я настолько не хотел этого делать что даже машинально остановил его взявшись руками за его плечи и сказал:
