За годы проживания моей матери алкоголички квартира явно нуждалась в ремонте, вы наверное сейчас подумали что она устраивала бомжатник в доме но нет, даже с сорокалетним стажем она на постоянной основе делала генеральную уборку, и если не считать старых обоев да полопавшийся плитки в ванне, квартира была чиста и убрана, впрочем как обычно.
Пройдя в зал где она почему то спала все эти годы с момента покупки квартиры, мы уселись кто куда, я лично предпочёл старый расшатанный деревянный стул, который покупала ещё моя любимая бабушка по отцовской линии. Геннадий же выбрал диван, на который я явно не испытывал желания садиться.
– Она ничего не оставила в завещании, всё поделиться между мной и тобой. – Начал диалог он. – Ты уже знаешь что сделаешь с своей долей Миш? Квартира оценивается в четыре миллиона рублей, по два миллиона на рыло, неплохо правда? Хотя я знаю что для тебя это не деньги, судя по Инстаграмму твоей жены ты держишь компьютерную компанию. У тебя мерс меньше стоит.
Я знал на что он хотел намекнуть, что якобы я богатый и мне эта доля не принесёт особой пользы, и я знал как ему ответить, ибо давным давно до смерти матери знал что этот разговор состоится.
– Послушай Гена, я богатый только потому что вместо того что бы натянуть резиновую перчатку обмакнув её заранее в банку вазелина и щекотать себе яйца попивая светлое пиво я много читал, развивался и работал, вникаешь? Ра-бо-тал! – В конце он нарочно выделил это слово по слогам. – Ты думаешь что даже спустя столько лет я тебя простил? Ты действительно так думаешь? Если так то ты самый тупой человек которого я знаю,ты тупее сапога! Понимаешь? Хотя… По отношению к сапогу твоё сравнение с ним будет для него оскорбительно. Поэтому пошёл ты нахрен!Понял меня? Мудила.
Геннадий который всё это время сидел и слушал с открытым ртом и чуть ли не вывалившимся глазами из орбит скочил и заорал:
– Ты вообще страх потерял! – Кричал он. – Я твой старший брат! Ты мелкий…
Михаил преисполненный ненавистью полнятся во весь рост и не дождавшись окончания фразы со всей силы ударил кулаком по столу, да с так что тот раскололся на две части, лежащая посуда в то время разлетелась во все стороны, ошарашенный от испуга Геннадий попятился назад, в то время как Михаил с трудом себя сдерживал что-бы не отправить брата на тот свет.
– Послушай меня Гена. – Начал он. – Ты жалкий человек который элементарно за все эти годы не мог извиниться за всё что ты натворил, за все эти годы я ни разу не услышал искреннего извинения, я бы тебя не простил конечно, но хотя бы чуть-чуть это бы подняло тебя в моих глазах. Знаешь кем я тебя считаю? Биомусором. Такие как ты не заслуживают право на существование, тебя и всех тебе подобных нужно усыпить словно собак. Ты ничтожество Гена, ясно тебе? Ничтожество! И всегда будешь им, ибо такие как ты не меняются. Вот и всё! – Присев обратно на стул Михаил смотрел на свою посиневшую руку, которую он явно сломал во время удара. – Я отдам свою долю двоим детям из детского приюта, просто тыкну пальцем и тем самым два ребёнка получат по одному миллиону, они хотя бы не потратят эти деньги на херню в отличии от тебя, а тебе скажу Гена, прощай, надеюсь ты не сдохнешь от затычки какого то уголовника которого ты в очередной раз надул, хотя по правде мне все равно что с тобой будет. К тебе на днях зайдёт мой адвокат, дела с тобой будет решить он, увидимся на похоронах матери. – Встав со стула он махнул рукой в сторону брата и в этот раз уж точно навсегда покинул эту ненавистную ему квартиру.
