– наличие двух принципиально различных систем действия: процедур реализации и процедур управления (эффективность и качество технологии во многом зависят от автоматизации и тех и других):
– обезличенность: в различные интерпретации производственной технологии, как правило, не включается человек (а если и включается, то только «частями тела» и в собственно техническом плане, т. е. как «материал», «источник энергии» или «инструмент»).
С течением времени термин «технология» «перерос» свои привычные исторические рамки и стал употребляться по отношению к человеческой реальности как таковой. Появляются «социальные технологии», «политические технологии», «предвыборные технологии», наконец, «образовательные технологии». В рамках последних образование трактуется как особое – гуманитарное – производство. Именно в таком контексте употреблял это понятие А.С. Макаренко: Наше педагогическое производство никогда не строилось по технологической логике, а всегда по логике моральной проповеди. Именно поэтому у нас просто отсутствуют все важные отделы производства: технологический процесс, учет операций, конструкторская работа, применение приспособлений, нормирование, контроль, допуски, браковка.
Главный смысл в слове «гуманитарный» – человеко-ориентированный. Поэтому, используя такое словосочетание, как «гуманитарная технология», необходимо обсуждать гуманитарные практику, производство, деятельность. И здесь необходимо сделать одно позиционное утверждение: всякая практика может считаться гуманитарной, если она является практикой становления, развития, удержания и защиты «собственно человеческого в человеке». И наоборот – любая практика негуманитарна (негуманна), если она этого не делает, в какие бы человекообразные формы она ни рядилась.
Именно погружение в эти практики и освоение их позволяет впервые говорить о гуманитарных технологиях, технологиях становления и развития «собственно человеческого в человеке». Специфической формой гуманитарной технологии является технология образовательная. Данная технология есть всеобщее средство становления в русско-европейской культуре такой родовой способности человека, как субъектность и в его собственной жизни, и в его собственной деятельности.
В самом факте применения термина «технология» по отношению к человеку нет ничего негативного, проблема появляется лишь при ответе на вопрос: кто и как «производится» в рамках данной технологии?
Прежде чем сформулировать прямой ответ на вышепоставленный вопрос, необходимо вернуться к центральному звену «Основ психологической антропологии» – к «Психологии развития человека»[6]. В данной работе заявлены и обоснованы две главные категории – «субъективная реальность» и «со-бытийная общность», на основе которых и выстроена вся система понятий психологии человека. Здесь «со-бытийная общность» рассматривалась как предельный объект развития (что развивается?), соответственно конкретные формы «субъективной реальности» полагались в качестве результата развития. Не вдаваясь в детальное изложение материалов этой уже опубликованной работы, отметим лишь ключевые ее моменты, значимые для раскрытия содержания и смысла понятия «гуманитарные технологии».
Первое. Деятельностным воплощением субъективной реальности, как исходного и предельного потенциала человечности в человеке, является субъектность – теперь уже как
