Может сказать, что у той не горели тормозные огни? Или колесо попало на что-то скользкое?
Увы! Я умею хитрить лишь в своей профессиональной деятельности. А как только мои выдумки начинают затрагивать другие сферы человеческой жизни, окружающие сразу это замечают. А уж что касается технической, или научной стороны! Тут у меня совсем слабо.
Так я и сидела за рулем раненой ласточки. Денег на ее ремонт нет. И занимать больше не у кого. Останется продать ее на разборку. Тут мне так стало жалко машинку! Да еще вспомнились пророческие слова Верницкого:
– ТЫ ВЕДЬ ЕЗДИТЬ НЕ УМЕЕШЬ! РАЗОБЬЕШЬ МАШИНУ И ОСТАНЕШЬСЯ У РАЗБИТОГО КОРЫТА!
Ууууу! Гад какой, ведь накаркал же, а? Ууууу! Завыла я на злую судьбину. И сама не заметила, как слезы потекли по лицу.
Вокруг нас разрастался затор – шум, гам, ни проехать, ни объехать. А я была одна, и никто не хотел за меня заступиться. Вот уж точно, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Целый час прошел, а к нам никто не ехал, хотя уже ощутимо стемнело и стало в два раза тоскливей.
Но вот, наконец, распугивая всех сигналом и зажженными фарами, вдали показались два черных джипа. Они остановились позади моей ласточки, и из них вышло сразу шесть человек. Первым шел Михаил.
Я съежилась, стараясь стать как можно незаметней. А он наклонился ко мне и тут же, заметив раны, рявкнул:
– В скорую звонили?
Я пожала плечами и отрицательно помотала головой. Он распорядился вызвать медиков и потащил меня из машинки. Его люди сразу развернули вокруг места аварии бурную деятельность, а он отвел и усадил меня в свой джип. Сам же уселся рядом и начал разборку:
– Ну, а теперь рассказывайте, как все произошло. Кто виноват?
Я попыталась честно воспроизвести события, но в голове у меня осталось только одно видение – надвигающийся бампер маршрутки.
– А, может, вы слишком близко держались от микроавтобуса? – раздался с заднего сиденья вопрос.
Я резко повернулась и увидела, что мы в салоне не одни. Там сидел сухощавый мужчина средних лет в кепке, надвинутой до бровей и светлой куртке.
– Нет, – возмутилась я несправедливым обвинением. – Я знаю, что такое дистанция. Просто я нажала на тормоз, а машина тормозить не захотела. Даже педаль как ушла в пол, так и осталась там.
– Ну-ка, – отчего-то насторожился Миша и обратился к незнакомцу. – Проверь.
Тот резво вышел из джипа и направился к моей ласточке. А я впервые за вечер осмелилась посмотреть в глаза своему клиенту и тихо вымолвила:
– Я не хотела, честное слово. Оно само так получилось. А что теперь делать? У меня права отберут? Миша, вы не беспокойтесь, я сама попробую ласточку отремонтировать.
Он усмехнулся и вместо ответа полез в мини-бар между сидений. Достал оттуда бутылки, налил полстакана водки, подумал немного и добавил сока:
– Нате, выпейте! Полегче станет.
– Ой, а сейчас же милиция приедет? – испугалась я. – Увидят, что я пьяная.
– Не приедут, – отмахнулся Миша. – Сами разберемся.
Мне было плохо, так почему бы не усугубить свое положение? Прежде я никогда не пила водку. Но, видимо, настал момент такой. Я приняла стакан и, глубоко вздохнув, выпила его до дна. И даже не закашлялась.
– Вот и отлично, – похвалил меня мой ангел (или черт?) – хранитель.
В то время как я пьянствовала, микроавтобус уже уехал с места происшествия, а люди Михаила откатывали мою ласточку на обочину. Сам гигант тоже завел джип и отъехал следом. Несколько минут спустя к нам присоединился незнакомец в кепке. Он сел сзади, откашлялся и отчитался:
