Читать онлайн Илья Ермаков - Психомародеры: Тетрадь Бешенства

Ги Осмонд вошел в бар «Таракан в голове» в окружении своей вооруженной свиты. Несколько человек в черных костюмах с УЗИ-666 последовали за ним стройным рядом.

– Уберите оружие.

Выслушав его приказ, люди в черном опустили пулеметы.

– Мы займем этот столик? – обратился Ги Осмонд к человеку за барной стойкой.

Бармен, вытерев платочком пот со лба, который у него выступил при появлении человека в белом в его баре, энергично закивал.

– Да-да, прошу, выбирайте любой столик, – ответил он.

– Благодарю, – ответив вежливым кивком, Ги Осмонд прошел за ближайший к нему круглый столик и сел лицом ко входу.

Вооруженная свита рассредоточилась по залу бара. Несколько человек стояли за спиной своего господина.

Ги Осмонд взглянул на часы: почти шесть.

– Вы что-нибудь будете пить? – бармен возник перед ним, сжимая в трясущихся руках барную карту.

– Бокал самого дорогого красного вина, что у вас есть, будьте добры.

– Сию минуту!

И бармен быстро удалился.

Ги Осмонд не любил ждать, а потому сам никогда не опаздывал и на встречи являлся в точное время. Пунктуальность – его отличительная черта. Он всегда соблюдает закон «ноль-ноль».

Осмотрев зал бара, Ги Осмонд отметил для себя, что это место ничем не отличается от многих других среднестатистических баров Мараканда. Тихая обстановка с приглушенным теплым желтым светом. Легкий джаз играет где-то на третьем плане. Запах спиртного. Деревянные стены и мебель. Но дерево качественное и хорошо обработанное.

Ги Осмонд всегда ценил качество превыше других показателей.

Учитывая опрятный вид бармена и его вежливый тон, он отметил для себя, что это место не оказалось похоже на старый неухоженный бар с разлитыми на полу лужами темного и светлого пива.

– Хоть не старый гадюшник…

Ги Осмонд уже подумал вычесть из гонорара энергетических вампиров пару миллионов за опоздание, как они появились на пороге бара.

Высокий лысый одноглазый человек в черном костюме вальяжно прошел в зал, подбрасывая блестящую монетку в воздух. Его здоровый глаз хищно приветствовал Ги Осмонда черным блеском, а на месте второго сверкало серебро. Статный и сильного телосложения, он широко расправлял плечи. На запястье левой руки виднелись золотые часы. Довольно ухмыляясь, этот человек по имени Барбатос, глава клана энергетических вампиров, искоса взглянул на свою спутницу, несущую в руках металлический кейс.

Глаза Ги Осмонда расширились при виде этого кейса, который вручили крайне легкомысленной даме. Это ему сразу не понравилось. В любом случае самому Осмонду нужно то, что лежит в кейсе.

– Вы опоздали, Барбатос, – процедил сквозь зубы Ги Осмонд, – я уже хотел вычесть часть вашего вознаграждения за работу.

– Надеюсь, вы откажетесь от этой идеи, когда получите то, что так страстно желали.

– Это зависит от вас.

– Вы будете потрясены!

– Вы так уверены? Что ж… удивите меня.

На этой ноте к столику подошел бармен и поставил перед Ги Осмондом бокал красного вина и железное ведро со льдом с самой бутылкой.

– Присаживайтесь, Барбатос.

Пока Барбатос и его спутница занимали места напротив Ги Осмонда, оставив своих людей стоять у входа, сам Ги Осмонд взял бутылочку вина и внимательно ее изучил.

– «Шардон» тысяча шестьсот тридцать четвертого года. Хм, неужели?

Он элегантно взял бокал, обхватив ножку между безымянным и указательным пальцем, поднес бокал к носу, принюхался, а затем сделал маленький глоток, стараясь прочувствовать каждую тонкую нотку напитка.

– Хм, весьма… весьма неплохо.

Его взгляд скользнул по спутнице Барбатоса, на коленях которой лежал заветный кейс.

– Как ваше имя, милая моя? – обратился он к ней.

– Грейс, – кратко ответила она.

– Грейс?! Красивое имя. Такое же изящное, как и вы.

– Вы мне льстите, господин.

– Что вы! Вовсе нет! Примите мой скромный комплимент с открытой душой.

На самом деле Ги Осмонда воротило от одного вида этой девушки. До ужаса худая с длинными черными распущенными волосами. Ее нижняя челюсть постоянно совершала кругообразные движения. Все тело Грейс усыпано серебряным пирсингом. Он был повсюду: в ушах, в носу, на губах и даже на языке в виде маленького шарика. Странные и непонятные татуировки уродовали ее шею и руки. Ги Осмонд так и не мог различить, что они изображали: не то змей, не то цветы. Одетая лишь в черную грязную майку, короткую джинсовую юбку и легкие спортивные черные кеды, Грейс положила ладони на крышку стола, продемонстрировав свои ярко-накрашенные алым длинные ногти.

Ги Осмонд даже задумался: «Как я вообще мог доверять таким людям столь важное дело?».

– Забавно, что вы решили встретиться именно здесь, мой одноглазый друг.

– Здесь безопасно. И нет лишних ушей.

Оба взглянули в сторону бармена, и тот поспешил удалиться за дверь на кухню.

– Вы достали ее? – Ги Осмонд решил перейти сразу к самому важному, ведь терпение его на исходе.

– Иначе мы бы не появились здесь, верно? Она у нас.

– Показывайте. Я должен ее видеть.

Грейс уже хотела поставить кейс на стол, как вдруг Барбатос остановил ее жестом руки.

– Сначала наша награда.

Ги Осмонд, устав от этих формальностей, закатил глаза и подозвал одного из своей охраны. Тот принес ему черный кейс и поставил его на стол.

– Тридцать миллионов, как и договаривались.

Барбатос открыл черный кейс и, увидев деньги, кивнул Грейс.

– Мы в расчете, господин Ги. С вами приятно иметь дело.

Но тот ничего не ответил. Он и не думал ничего говорить, пока не получит то, что ему нужно.

Грейс наконец поставила металлический кейс на столик перед Ги Осмондом и набрала код на замке. Крышечка слегка приоткрылась, и Грейс развернула кейс верхней частью лицом к Ги Осмонду.

– Она ваша, – добавил Барбатос, – признаюсь, добыть ее было непросто. Но оно того стоило…

Баратос жадно пересчитывал деньги.

– Наконец-то…

Ги Осмонд задержал дыхание.

Наступил момент, которого он ждал слишком долго, чтобы точно запомнить, сколько именно прошло времени.

С вещью, что хранится в кейсе, весь Мараканд встанет перед ним на колени.

Город будет принадлежать «Пожирателям мысли».

Когда же Ги поднял крышку кейса и увидел на красной подушечке лишь…

Один щелчок пальцев, и вся вооруженная свита направила УЗИ-666 на Барбатоса и Грейс.

В ответ на это люди Барбатоса достали автоматы и прицелились в людей Ги Осмонда.

Все замерло.

– Что происходит?! – Барбатос мгновенно замер с пачкой ценных купюр в руке.

– Вы думаете, что это смешно?

Ги пришел в ярость.

– О чем это вы? Что не так? – искренне не понимал Барбатос.

– Мама мне всегда говорила: «Если хочешь сделать что-то хорошо, то сделай это сам».

И Ги Осмонд продемонстрировал всем пластинку льда, которую извлек из кейса.

– Где Тетрадь?

Грейс подавилась жвачкой. Глаза Барбатоса мгновенно округлились. У обоих перехватило дыхание

– Это… это…

– Извольте объяснить, что это значит! – потребовал гневно Ги Осмонд.

– Я… не знаю… не имею понятия…

– Так напрягите же свои дырявые мозги! Каким образом она могла исчезнуть из кейса с кодовым замком?

В пылу злости Ги Осмонд швырнул кусок льда на пол, разбив его на сотни осколков.

– Кого вы встретили по пути сюда? Кто мог вас обдурить и выкрасть ее из кейса?

Барбатос и Грейс напряженно переглянулись.

– На самом деле мы встретили только людей из «Последнего синдрома». И больше никого… честно! Нам нет смысла лгать! Может, это они обхитрили нас?

– Невозможно… «Пожиратели мыслей» и «Последний синдром» – давние союзники. Мы с ними в одной лодке. Они не могли предать меня. И как, по-вашему, они могли подменить Тетрадь на кусок льда?

Но ни у Барбатоса, ни у Грейс не нашлось ответа.

В следующий миг Ги Осмонд произвел резкий взмах рукой – бокал вина, ведро с бутылкой и оба кейса – все в мгновение ока оказалось на полу.

– Где она, Барбатос?

Того всего трясло.

Глава энергетических вампиров ничего не ответил, жалобно сглотнув комок.

Ги Осмонд поднялся и уперся руками о крышку стола.

– Где сейчас находится Тетрадь Бешенства?! У кого она?!

И снова ответ не прозвучал.

Тогда Ги Осмонд вытянул правую руку вперед и схватил Барбатоса за шею. Грейс нервно визгнула.

– Найдите ее и принесите мне. На этот раз наградой для вас станут ваши никчемные жизни. Если подведете…

Ги Осмонд с силой сдавил могучую шею Барбатоса, а затем добавил:

– Наше с вами сотрудничество прекратится по причине того, что мне… больше не с кем будет сотрудничать.

Знаете, что самое страшное, когда засыпаешь один в своей квартире, повернувшись лицом к стене?

Тот момент, когда знаешь, что над тобой кто-то стоит.

Это случилось со мной.

Жуткое чувство холодными клешнями выдернуло меня из мира грез. Все мое тело буквально подпрыгнуло, и я резко перевернулся на левый бок.

Высокий темный силуэт стоял надо мной. По рукам и ногам его связывали цепи. Я не мог видеть ни его лица, ни то, как он был одет.

Алая вспышка сверкнула за окном, и я моргнул.

Черная тень исчезла.

Прогремел гром, сверкнула серебристая молния – началась гроза, и капли забарабанили по стеклу.

Уснули ли я потом?

Ах, если бы…

* * *

День наступил не сразу. Я тщетно уповал на то, что утром гроза закончится, выйдет ясное солнце, и все лужи мигом испарятся.

Как же я ошибся!

Пасмурно. Тучи. Дождь все льет и льет.

Ничего не изменилось с ночи.

Время: восемь часов утра. Пора вставать. Сколько можно уже лежать и вспоминать черную тень в цепях?

Просто померещилось в полудреме – с кем ни бывает?!

Сонный паралич. Так это называется?

Проснувшись в своей однокомнатной квартире, я прошел в ванную комнату, где трижды умыл лицо ледяной водой и почистил зубы в течении двух с половиной минут. Причесавшись, я снова взглянул на себя в зеркало.

Улыбнулся.

Отражение не улыбнулось в ответ.

Улыбнулся снова.

Отражение повторило за мной с запозданием.

– Что за черт?!

Помахал рукой – отражение повторило все в точности до доли секунды.

– Пора завтракать.

Что такое легкий завтрак? Хлопья с молоком. Люблю этот звук, когда хлопья сыплются в пустую тарелку. Молоко холодное из холодильника. Надо немного подождать, чтобы хлопья как следует размякли – так будет вкуснее.

Доставая молоко из холодильника, я заметил, что он уже пуст на девяносто процентов. Одним молоком, яйцами и остатками оливкового масла я себя не прокормлю. Придется сегодня сходить в магазин.

Перемешивая хлопья, я глядел на улицу в окно – дождь беспощадно заливал Мараканд, мой любимый город.

Да, это мой город.

Он стал моим в тот миг, когда родители отправили меня сюда учиться на инженера-конструктора мостов. Так себе профессия, но все же лучше, чем ничего. Главное – у меня вполне технический склад ума и со сложными расчетами я на «ты».

На данный момент в моей жизни все стабильно. Без особых приключений и напастей. Отец всегда говорил: «Стагнации не существует. Ты не можешь стоять на месте, как бы тебе этого ни хотелось. Если ты останавливаешься, то тебя беспощадно потащит назад. А потому только вперед. Никакой передышки не должно быть в твоей насыщенной жизни! Отдохнуть ты в гробу успеешь. Только прогресс, прогресс и еще раз прогресс! Личностный рост и самосовершенствование. Каждый день! Запомнил?!».

Несколько навязчиво, вам не кажется?

«Прогресс, прогресс и еще раз прогресс!» – часто повторял он.

Но пока в моей жизни царит полная стабильность.

Вернее… царила до сегодняшней ночи.

У вас никогда не было такого чувства будто вы сходите с ума?

Сейчас это ощущение сопровождает меня все утро. И оно только усилилось в тот самый момент, когда я проглотил первую ложку хлопьев.