– А сам Сарыбаш «травкой» не баловался? – спросил капитан полиции Тотуркулов.
– Не замечал, – категорично ответил Солтанмурад.
– А вы сами?
– Исключено.
– Я рад за вас, – сказал майор Хаджимырзаев. – Протокол мы, как вы заметили, не вели, но записали ваши показания на диктофон. Ваши товарищи показания подтверждают?
Биймурза и Мараучу в знак согласия кивнули.
– Значит, когда распечатаем запись, все подпишете?
– Да, – ответили все трое.
– Мараучу, – вспомнил вдруг старший прапорщик Чолахов, – тебя же Ногай сюда позвал. Что там у него дома за неприятности были? Почему старая Разият его сюда отправила?
Мараучу слегка испуганно посмотрел по сторонам, словно ожидая подсказки от других спасателей. Но подсказки не последовало, и пришлось самому ответить, причем зная, что его слова возможно проверить, Мараучу вынужденно сказал правду:
– Там вокруг него какие-то парни из «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»[6] вертелись. В друзья набивались. Тетушка Разият и решила от беды подальше отправить Ногая сюда.
– Вы тоже с ними знались? – спросил майор ФСБ. – И вас по той же причине сюда отправили? Ваша родная мать или тетушка Разият…
– Нет, меня Ногай позвал, потому что дома работы не было, – Мараучу говорил так просто и незатейливо, что ему легко верилось.
– Хорошо, – сказал капитан. – Солтанмурад, вы обещали нам принести журнал учета и номер телефона женщины, которая вызвала вас на Сарматское плато.
– Полторы минуты… – сказал Солтанмурад и вышел за дверь. Его товарищи двинулись следом.
Старший лейтенант спецназа ГРУ посмотрел на часы, словно желал проверить пунктуальность бригадира группы спасателей.
– Биллинг? – спросил старший лейтенант майора Хаджимырзаева.
– Это не совсем биллинг, но что-то типа того. Биллинг – это когда все звонки из района преступления анализируются. А мы проверим звонки только одного абонента…
Солтанмурад вернулся даже раньше, чем обещал. Наверное, бегом бежал в соседний корпус, где располагается спасательная служба. Принес заложенную пальцем на нужной странице общую тетрадь большого формата, разлинованную под журнал учета. Положил раскрытой на стол, за которым сидели капитан полиции и майор ФСБ. Старший лейтенант спецназа ГРУ сидел сбоку от стола, а старший прапорщик полиции вообще на подоконнике, откуда ему хорошо были видны три монитора наблюдения за территорией, подвешенные на стене. Даже в такой ситуации Чолахов желал показать, что он работает и не отрывает от мониторов взгляда.
– Вот телефон, – Солтанмурад ткнул пальцем в строку.
– Кто записывал? – спросил майор.
– Погибший. Ногай. Он дежурил, когда позвонили.
– Звонили ему на мобильный? Или сообщили номер, с которого звонили?
– Звонили на стационарный телефон. У нас аппарат с определителем номера.
– Назовите номер телефона службы.
Солтанмурад назвал.
– Понятно. Вы свободны.
Но Солтанмурад еще чего-то ждал, может быть, хотел узнать мнение силовиков о случившемся и их действия относительно телефонного номера. Однако в его присутствии здесь не нуждались.
– Ты свободен. Иди, тебя твои парни ждут… – повторил старший прапорщик полиции, выпроваживая бригадира спасателей.
Солтанмурад растерянно кивнул и вышел.
– Не верю я ему, – сказал Чолахов. – Что-то темнит. Может, ссора какая-то была, и братьев в этой ссоре убили. А теперь нас путают.
– Разве сложно проверить? – спросил старший лейтенант. – Нужно только сходить в ущелье. Если там человек разбился, следы все равно останутся. И следы от пуль, если там стреляли, должны присутствовать.
