А ещё в глазах всё сильнее проступал страх. Она отчаянно пыталась держать себя в руках, но, казалось, достаточно сделать шаг навстречу, и девчонка сорвётся с места, бросится в самый дальний угол.
Вот же!
Сокол уже забыл, что велел ей прийти. Ну, вернее, он даже не подумал, что она явится столь быстро и застанет его в таком виде. Хорошо ещё, хоть что-то на себя накинул.
Звенящее молчание затягивалось.
Шункар видел даже на таком расстоянии, как она начинает дрожать, напряжённая, как тетива лука. Как мысленно собирается, готовится дать отпор.
Нужно было срочно что-то сделать!
– Ты уже пришла… – невозмутимо произнёс он, и лишь Отец-Небо ведает, как сложно далось ему это спокойствие в голосе.
Она вздрогнула от звука его голоса, как от удара хлыстом, вскинула с вызовом подбородок, обожгла взглядом, полным горечи и ненависти, и с привычным ядом отозвалась:
– Пришла, господин. Как я могла тебя ослушаться! Что прикажешь? Мне прилечь сюда? – она мотнула головой в сторону его ложа. – Или сперва раздеться? А, может, ты хочешь сам сорвать с меня одежду? Как велишь тебе угодить?
Её слова вызывали странную смесь чувств: обжигали до боли, кололи иглами душу, но при этом распаляли такой огонь в крови, что он с трудом удерживал себя на расстоянии от неё.
– Подожди здесь! Я оденусь, – хрипло бросил Шункар и, не глядя больше на неё, прошёл мимо в соседнюю комнатёнку, где быстро натянул штаны и рубаху.
Вот теперь и поговорить можно.
***
8. 8
Алия до сих пор так и стояла застывшим мраморным изваянием. Увидев, что Шункар оделся, она едва заметно вздохнула, но продолжала неотрывно следить за ним, словно маленький зверёк за опасным хищником. Это злило.
И он бросил в сердцах, жёстче, чем хотел:
– Да не трясись ты так! Я же сказал сразу, что ничего дурного тебе не сделаю.
– Я вовсе не боюсь! – с вызовом вскинулась она.
– Оно и видно, – хмыкнул Сокол.
– Не боюсь, – упрямо повторила она. – Просто ещё из ума не выжила, верить мужским обещаниям… Да и то, что для меня дурное, вы таким совсем не считаете…
– О! Ты, оказывается, так хорошо знаешь мужчин… – усмехнулся он.
Глупая неуместная ревность царапнула когтями по сердцу.
– Что там знать? – скривилась Алия. – Всем вам только одно и нужно…
Ну? И разве она не права?
Шункар самому себе врать не собирался. Один взгляд на эту вздорную девчонку мгновенно пробуждал в нём неукротимый огонь желания. Да что там взгляд – одна мысль о ней!
– Так этот мир создан был. Мужчине нужна женщина, женщине нужен мужчина, в этом действительно нет ничего дурного… – пожал плечами Шункар, остановившись напротив и рассматривая её.
Сейчас, отмывшись от дорожной грязи, она стала ещё притягательнее. Ещё влажные тёмные волосы струились по плечам, кожа светилась безупречной белизной.
А вот одежда… Платье Зофии было слишком большим, мешковатым, прятало её ладную фигуру от его ненасытных глаз, но широкий вырез горловины так и норовил соскользнуть с плеча. И её нежная шея, ключицы оставались на виду…
Их так хотелось коснуться.
– Но тот, кто берёт женщину насильно, – холодно продолжил Шункар, – не мужчина. Невелика доблесть надругаться над слабой. Да и какая радость в том, кто делить ложе с той, которая тебя ненавидит?
– Не знаю. Это ты у своих дружков-степняков спроси! – пробурчала она. – Хочешь сказать, что не такой? Тогда зачем велел мне прийти?
У Шункара похолодело в груди от зазвеневшей в её голосе боли и промелькнувшей едкой мысли, что о принуждении она может знать не понаслышке. Сокол же не ведал, что творил с ней этот мерзкий торговец рабами.
