- Так, Новый год недавно прошел, судя по всему. Оливье еще есть, половина большой миски. Селедка под шубой – немного осталось, - и я вытаскиваю посудину, где осталось небольшая часть блюда, моего любимого по прошлой жизни.
Хлеб находится в деревянной лакированной снаружи хлебнице. Ее я помню, а вот вкус того черного уже давно забыл.
- Настоящий хлеб, теперь такого не купишь в Питере, если только в Нарве есть что-то похожее, - размышляю я, пережевывая селедку и обильно закусывая ее ломтями черного.
В Нарву я ездил последние пять лет постоянно и хорошо разбираюсь, что там есть и чего нет. Чертовы эстонцы умудрились сохранить гостовскую советскую рецептуру, улучшили и упростили ее, наверняка, с современными технологиями. Теперь производят в огромном количестве и приличном качестве продукцию недавних оккупантов и продают им же с хорошей прибылью.
Съедаю все, что осталось на тарелке, потом вынимаю круглую, глубокую миску с маринованными грибочками и их тоже уплетаю все.
- Ну, чего мне переживать? - еще раз повторяю я фразу. - Всяко лучше очнуться молодым и оказаться живым в прежнем теле. Чтобы пройти заново свою жизнь с немалым багажом знаний и опыта, чем с прожженной дырой в груди лежать в могиле, - подвожу я еще раз итог своему расследованию.
- И еще из интересного, я всегда могу в новой жизни жениться на своей старой жене, - вспоминаю и перефразирую фразу из киношедевра моей юности.
Ну, на первой можно жениться, хотя, так ли будут мне теперь нужны эти страсти и терзания?
Последние лет тридцать я довольно просто относился к отношениям с женским полом. Хорошо, что третья жена смогла своей женской хитростью родить мне классного сыночка и потом лапочку дочку.
- А как же я теперь буду учиться в школе? Если все давным-давно позабыл? - накатывает на меня мгновенный испуг.
Я судорожно вспоминаю и с облегчением вздыхаю. Непонятные мне до конца жизни логарифмы и всякие производные из алгебры начинаются с девятого класса, насколько я помню. И до него еще восемь месяцев жизни.
А с химией и физикой как-то справлюсь, да и не было вроде экзаменов в восьмом классе по этим предметам.
Не помню уже совсем такое дело, вроде перешел в девятый класс автоматом, даже от трудовой практики на полях соседнего колхоза ускользнул, как меня не напрягала класснуха на этот бесплатный трудовой подвиг. Принес справку от родителей, что должен присматривать за сестрой, раз мать допоздна работает на оборонном предприятии "Эра", крутит и собирает жгуты из кабелей для военной промышленности СССР. А отец уехал в командировку на Дальний Восток.
Ага, в командировку за длинным рублем, вот как это называется на самом деле.
Я чувствую, что вместе с едой тают испуганные и тревожные ощущения, вокруг меня все стабильно и надежно, как и должно оказаться в знакомом мне обстоятельно Советском Союзе.
- Впрочем мне придется очень много подумать. Хотя может и не придется в итоге, просто залетела душа в прежнее тело на пару часов, можно сказать, что на короткую побывку. А утром парень очнется, просто не сможет вспомнить, зачем вставал ночью и почему пропала селедка под шубой. Как бы в идиота не превратился от такого вмешательства, - решаю я.
И замерзнув гулять по кухне раздетым, возвращаюсь в свое кресло-кровать, но не знаю почему, от потрясения или осознания новой жизни - засыпаю сразу, как только касаюсь головой подушки.
