– Я уверен, что только прекрасные родители смогли вырастить и воспитать такую дочь как ты. Но, я не могу. Ты лишь думаешь, что любишь меня, а на самом деле – это обман. Поверь мне.
– Нет, – молвила Марыся, но Ладомир дал знак замолчать.
Поблизости путники услышали звук ломающихся веток. Ладомир рукой прижал к земле Марысю и сам тоже спрятался за ветки валежника, лежавшего возле лесного ручья. На другом берегу появилось несколько всадников. Это были сторожевые ратники князя Анджея Бочинского. Ладомир хотел крикнуть, но теперь Марыся закрыла его рот и шепнула:
– Не смей. Я не расстанусь с тобой. Мы пойдём вместе.
Ладомир молча, смотрел на Марысю и не издал ни единого звука.
Всадники медленно удалились вглубь леса.
Ладомир сел и начал говорить:
– Послушай меня, Марыся. Мы с тобой разные. Тебе будет лучше, если ты вернёшься к родителям. Я поступил опрометчиво, соглашаясь на похищение. Я вернусь к князю Сигизмунду и отслужу ему другую службу. А ты, ступай. Ратники недалёко отъехали, и если ты закричишь, то они услышат, вернутся и найдут тебя.
– Нет, – ясно дала понять девушка, что не отступит.
– Как ты не понимаешь, – вновь начал уговаривать Марысю Ладомир, – мы с тобой….
Но Марыся, не желая слушать того, что начал говорить Ладомир, повернулась к нему спиной и пошла, напевая под нос песенку.
– Вот ведь упрямая, – это все, что смог сказать Ладомир.
На ночь парочка обустроила себе укромное место под раскидистыми ветвями ели, которые опускавшись на землю, представляли собой импровизированный шалаш. Ладомир развёл небольшой костёр, пожарил на огне кролика. Марыся с удовольствием съела лапку и улеглась в шалаше. Ладомир ещё долго сидел, поглядывая на искры потухающего огня, но, в конце концов, и его сморил сон. Утром, проснувшись рано, Ладомир сразу заглянул в еловый домик. Там никого не было. Мужчина вскочил на ноги и начал вертеть головой, всматриваясь в чащу сквозь деревья.
– Марыся, – крикнул Ладомир, но лишь тишина вторила ему.
Испугавшись за девушку, Ладомир хотел бежать в лесную чащу, но услышал позади себя тоненький женский голосок.
– Я здесь. Ты спал, и я решила не будить тебя, – говорила Марыся, протягивая ему ладони полные черники, – смотри, что я насобирала. Они сладкие, попробуй.
Марыся протянула ладони полные черники Ладомиру. Мужчина вначале хотел выругаться, но увидев улыбку на лице девушки и протянутые ему ладони, тут же перестал сердиться и взял несколько ягод.
– Нет, – отрицательно махая головой, ответила Марыся, – это все тебе. Я уже ела их, когда собирала.
Девушка поднесла ладони с чёрными ягодами к лицу Ладомира. Мужчина аккуратно взял двумя руками ладошки Марыси, поднёс ко рту и с блаженством попробовал ягоды. Губы Ладомира окрасились в темно-синий цвет. Марыся, видя, что губы изменили цвет, заулыбалась, обнажая в улыбке темные зубы. Ведь и зубы Марыси, некогда белые как облако, обрели синюшный оттенок. Ладомир, видя изменения Марыси, улыбнулся, и вскоре улыбка перешла в заливистый смех. Марыся не отстала от Ладомира. Она смеялась и смех, словно звонкий ручеёк, своим журчанием, разливался по лесу.
Позавтракав черникой и, напившись чистой воды из ручья, Ладомир аккуратно убирал из волос Марыси маленькие еловые иголки. Каждую иголочку он вынимал с огромным усердием, боясь причинить Марысе боль, а также с трепетом, потому что касался любимой ему девушки.
