– Вы очень наблюдательны. Да, есть немного, но самой болеть некогда. Ни бабушек, ни дедушек у нас нет. И папа от нас ушёл, к сожалению, два года назад, – застенчиво улыбаясь, проговорила приятная на вид молодая мама.
– Ну что ж? Давайте тогда и вы свою ладошку… Раз, два, три! Гарантия такая же, можете не сомневаться.
– Ах, а ведь и вправду полегчало. Всё прошло, честно. Прекрасно себя чувствую. Вы что, волшебник?
– Пока только учусь, – улыбался Паша. – Ну, милые сестрёнки, пока-пока! Подрастайте скорее. Вырастите, сразу за обеих замуж выйду. И не болейте больше, ладно?! Всего вам доброго, милая женщина! Мне уже выходить, до свидания.
– Как? Постойте, подождите! – удерживая Павла за рукав, взволнованно проговорила женщина. – Даже поблагодарить вас не успела. Я в зубной поликлинике, на Ломоносова, хирургом работаю. Появятся проблемы с зубами, обращайтесь. Моя фамилия Самойлова, спросите Валентину, вам любой скажет. Надеюсь, узнаете меня. Спасибо вам огромное…
Павел сошёл на остановке, и ноги сами привели его на Бугровское кладбище, где были похоронены родители. Снега намело много, даже калитку в ограду было не открыть. Постоял, помолился мысленно, погладил оградку и поехал домой.
На следующий день такое радостное состояние стало у него ещё сильнее, способность видеть болезни людей сама собой почему-то ещё больше возросла. Идти ему было некуда, просто гулял во дворе. Больше всего ему нравилось наблюдать за ребятишками на детской площадке. Их весёлая возня радовала Павла до слёз. Ребята по-страше катались с горки, помладше на качелях, а совсем маленькие копали лопаточками снег. Один мальчик лет десяти неудачно скатился с горки, заплакал от боли и сразу побежал к маме.
– Что случилось? Стукнулся, что ли? – всполошилась мать мальчика. Но тот не мог ничего сказать вразумительного, а только громко плакал, захлёбываясь слезами.
– У него правая рука в плече вывихнулась, я это вижу, – подошёл к ним Павел. – В плечевом суставе образовалась маленькая трещинка, а мышцы резко напряглись и сковали вывих. Ему больно даже рукой пошевелить.
– Ой, Господи! – обернулась к Павлу мама малыша. – Чего ж мне делать-то теперь?
Павел смотрел то на малыша, то на женщину, не решаясь предложить ничего определённого. Вокруг уже образовалась целая толпа сочувствующих.
– В травмпункт везти нужно, – посоветовал Павел. – Мышцы должны расслабиться и снять напряжение, а без новокаина спазм может долго не сойти.
– Как же его везти, если он даже дотронуться до руки не даёт? – перепуганно спросила мать. – Нужно же как-то ещё и переодеться, не в этом же ехать.
Малыш с заплаканными глазами смотрел на Павла с мольбой, словно достоверно знал, что тот может помочь.
– Я могу, конечно, руку вправить, но ему будет немножечко больно. И всё равно вам придётся потом к хирургу обратиться. Дело серьёзное, трещина быстро не зарастёт. Возможно, предложат в гипсе походить с полгода.
Женщина от удивления аж рот раскрыла.
– Иначе на всю жизнь хронический вывих может остаться, – предупредил Павел. – Чуть резко дёрнется, и сразу снова вывихнется. В этом возрасте косточки ещё очень хрупкие, не окрепли.
– Ой, будьте так добры, вправьте, пожалуйста. Мы сейчас же в травмпункт поедем, – попросила женщина чуть не плача.
– В травмпункт тогда ехать будет уже не нужно. Сейчас вправлю, а вы в поликлинику к хирургу идите… Как тебя зовут, герой? Славик?! Не бойся, Славик, сейчас я тебе ручку на место вправлю и будешь как новенький.
