Пулемет для витязя - страница 22

Словом, ничего необычного.

Кроме одного.

Даже Тверда, повидавшего на своем веку пожаров войны, это кострище заставило поежиться. Полоцкий двор гильдии располагался на окраине города, вплотную примыкая к речной пристани. Терем головы, по которому сейчас невозможно было определить, на сколько поверхов он высился над землей, жилые срубы обитавших здесь купеческих людей и клети дворни, хозяйские постройки, склады, амбары и мастерские – все рассыпалось прахом в прямом смысле слова. Мрачные черные огрызки, гнилыми пеньками зубов торчащие в том месте, где раньше вдавался в реку длинный причал, липко облизывали волны. О том, что вдоль него некогда были пришвартованы корабли, можно было догадаться разве что по обугленным остаткам досок и бревен, прибитым течением к берегу. Лесины высокого тына, отгораживающего подворье гильдии, обуглены и растерзаны так, словно на них выплеснулась струя огня. Даже сама земля изрыта и изъедена немыслимым жаром, оставившим на ней многочисленные шрамы трещин и не позволившим уцелеть в ужасающем кипящем котле ни единой травинке.

– Это то, ради чего мы сюда перли? – первым, как повелось, голос подал Хват. – И что мы тут еще можем увидеть, кроме того, что смогли разглядеть да откопать местные? А я сомневаюсь, что они смогли разгрести хоть что-то.

По пепелищу, если можно так назвать черное кострище, оставленное чудовищным огненным вихрем, они бродили чуть не полдня. То спускались к воде, то принимались осматривать частокол, то пытались растащить остатки спаянных будто в исполинском, добела разогретом кузнечном горне испепеленных строений. Все без толку. Найти тут хоть что-то было невозможно.

Первым до этого додумался Полоз. Еще утром он рвался сюда не хуже солнца, спешащего растопить поутру ночной кошмар. Но едва вышли за пределы наместникова детинца, интерес к доблестному отстаиванию интересов гильдии в нем поутух. А после того как увидел, в какую головню обратилась богатейшая в городе усадьба, сумел удивить: вдруг оказалось, что у него в Полоцке имеется и куча других дел. Ничуть не меньше отыскалось их и у Хвата, стоило только Путяте обмолвиться о том, что никакого серебра, даже очень сильно расплавленного, найти здесь не удастся – свои куны гильдия хранит не в одном месте, а в займовых грамотах.

– Чего? – большего презрения варяг не выказывал даже грамотам Тумана, когда выяснилось, что пользоваться по старинке лопухами гораздо сподручнее. – Бумажки вместо денег? Неудивительно что здесь все полыхнуло таким синим пламенем. Вон, грамотей знает, как здорово занимается береста.

Туман поднимался к ним с берега реки, выудив в воде какую-то черную головню и осматривая ее с таким видом, будто собирался сделать из нее новое цевье для лука. Едва не споткнувшись об обугленное нагромождение камней, бывшее некогда основанием печи в кузне, он протянул находку Путяте. Но тот, мельком взглянув на измазанные сажей руки Тумана, свои тут же спрятал за спину.

– Вряд ли этот пожар был случайным, – не обратив ни малейшего внимания на брезгливость купца, принялся вертеть в руках находку книгочей. – Ощущение такое, что полыхнуло все и разом. Включая пристань и корабли. Так не бывает. Обычно занимается какое-то одно здание, а на остальные огонь перекидывается после, если не удается его унять.

– Не успели, – тягучий, как смола, голос раздался сзади. Обернувшись, они увидели перед собой кряжистого воина, о котором вовсе нельзя было сказать, что лучшие его битвы – дело далекого прошлого. Расплющенный в одной из битв нос, выпяченная так далеко вперед челюсть, что нижняя губа покрывала верхнюю, а когда он говорил, рот щерился провалом на месте передних зубов. Словом, обычная разбойничья харя. Но широкий медный обруч с самоцветами, охватывающий голову, и золотая гривна на шее сразу дали исчерпывающее представление о том, кто почтил их на пожарище своим присутствием. – Здесь все сгорело так яро и споро, что от бедолаг, оказавшихся в этом жерле вулкана, почти ничего не удалось найти.