Однако всё обошлось. Я решила обратиться к периодически проверявшему нас врачу, который здесь, как я успела понять, был вроде надсмотрщика. Не смея раскрыть рта и опустив глаза, я всё-таки мысленно взмолилась к нему, когда он появился: «Прости рабыню, господин!»
Он взглянул на меня равнодушно.
– Ты что-то хочешь сказать?
– Прости рабыню, господин, – поспешно повторила я. – Я виновата.
Он усмехнулся, смерил меня оценивающим взглядом – видимо, проверял мои мысли, так как тело у меня было, мягко говоря, не в лучшем виде.
– Что, надоело тебе тут?
Я вздохнула. Что тут можно было ответить? Я заслужила это наказание.
– Позволь мне снова служить тебе, господин, – снова начала клянчить я. – Я раскаиваюсь.
Он безразлично усмехнулся, подойдя ближе, и взял со специального столика с инструментами хорошо знакомый мне нож. Небрежно помахал им в воздухе. Всё, сейчас убьёт!
– Ну и как же это ты собираешься мне служить? – с любопытством поинтересовался он.
– Как будет угодно господину, – заверила я. Он задумчиво посмотрел на лезвие.
– А если мне угодно выебать тебя вот этим ножом?..
Риторический вопрос!
Я улыбнулась.
– Рабыня доставит господину гораздо больше удовольствия другим способом.
* * *
Так я вернулась к своим обязанностям. Девчонки – те, что не успели смениться за несколько недель и помнили меня – встретили моё «воскрешение из мёртвых» с бурным энтузиазмом. Я радостно всех расцеловала. Голова кружилась от счастья. О застенке я сразу отмела все разговоры:
– Я глупо себя вела и получила то, что заслужила. Всё, не будем больше об этом. Побегу в душ.
– Ты ужасно выглядишь…
– Господи, я так счастлива!..
Я с невыразимым наслаждением вымылась, осторожно касаясь ран губкой, расчесала наконец волосы. Кровавые узоры разукрашивали теперь всё моё тело, как сетка, но ничего, будем надеяться, хозяев это не оттолкнёт. Они и без шрамов считали нас не очень-то красивыми. Правда, кожа теперь уже не такая гладкая… Придётся восполнять услужливостью. Я попросила у наших портних длинную, не слишком прозрачную накидку. На досуге девушки развлекались тем, что сами придумывали и шили себе «выходные костюмы», тем более что клиенты нередко рвали на нас одежду, так что требовались обновки. Среди рабынь ходила страшная легенда, что как-то раз одна девушка, за промежуток между телепатическими проверками, вышила небольшую икону и тем самым подвела под монастырь своих соседок: при обыске убили всех, кто находился в комнате. На следующий вечер я вышла в гостиную и была само послушание.
* * *
Теперь я жалела, что раньше даже не пыталась понравиться хозяевам в сексе. Лежала, как бревно, делала ровно то, что прикажут. Как меня ещё не прихлопнули, ума не приложу. Впрочем, основные обязанности более-менее вышколенных рабынь состояли всё-таки в том, чтобы прислуживать за столом, а потом убираться в зале после вечеринки. Некоторых наиболее послушных девушек даже выпускали наверх, в дом, чтобы наводить порядок в других комнатах, но я, дура, ни разу даже не подумала о том, чтобы попытаться попасть в их число. А ведь там можно было посмотреть в окно, даже увидеть солнце! Как мне говорили, стёкла в доме были бронированные, не выбьешь, так что девушек иногда выпускали убираться днём, естественно, заперев двери. Так только, телепатически следил из подвала охранник, а в остальном – полная свобода. Как будто почти совсем нормальная жизнь!
