Ратманова уже хотели поместить в камеру временного содержания. Но на пороге приемной сыщиков перехватил высокий подтянутый господин с длинным носом, щегольскими усами и бородкой а-ля Наполеон Третий:
– Забурдяев, кого привели?
– Гимназиста поймали, ваше высокоблагородие. У Микитича. С карманом, полным закладных на краденые у ювелира Гольдберга часы!
– Отлично. Ведите его в мой кабинет, я сам доложу Аркадию Францевичу, когда он появится. Квитанции дайте мне и пишите рапорт.
– Слушаюсь!
Через минуту Ратманов сидел на стуле возле окна и затравленно озирался. Второй этаж, не выпрыгнешь. И часовой с винтовкой внизу. М-да… Ах, Лодыга, сволочь. Или не он? Или Хряк послал на погибель, чтобы избавиться от быстро растущего подчиненного? И сейчас банда меняет дислокацию и достает новые документы?
Господин с усами сел напротив и принялся разглядывать паспортную книжку, что сыскари отобрали у арестованного:
– Так… Вроде настоящий. Мещанин города Васильсурска Нижегородской губернии Иванов Иван Степанович… Православный… Что же вы: православный, а людей грабите?
– Каких людей? Докажите!
– Легко. Вызову сейчас ювелира Гольдберга, он вас опознает, и каторга в кармане. А?.. Звать?
– Вы хоть кто такой? – начал тянуть время Ратман. – Представьтесь, что ли, для начала.
– Виноват, – доброжелательно улыбнулся усач. – Чиновник для поручений при начальнике Московской сыскной полиции, губернский секретарь Двуреченский Викентий Саввич.
И тут же без паузы спросил:
– Это вы сообщили ювелиру, кто его предал?
– М-м…
– Зачем?
– Чтобы вы быстрее нас нашли! – в сердцах ответил Георгий.
– А… Ну, могли бы хоть эсэмэс прислать несчастному Гольдбергу, а не так, при налете…
– Где я тут телефон возьму?! – так же сердито парировал арестованный и тут же осекся. Смс? Мобильный телефон? В начале XX века?
Он посмотрел в глаза чиновнику – губернский секретарь смеялся.
– Вы кто?
Двуреченский панибратски хлопнул Георгия по плечу:
– Здравствуйте, Юрий Владимирович! А мы вас уже обыскались…
1
Центральное место в кабинете Двуреченского, как, впрочем, и в соседних, занимал большой портрет императора. Но сразу после, с маленькой черно-белой фотографии на столе на посетителей взирал начальник Московской сыскной полиции Аркадий Францевич Кошко – ударение на последний слог. Личность во многих отношениях легендарная. Русский Шерлок Холмс, как его начали величать еще при жизни. Хотя сам он предпочитал называть себя главным сыщиком Российской империи.
Уроженец Могилева, выходец из не самой знатной семьи, лишь за несколько лет до рождения сына оформившей потомственное дворянство, он сделал головокружительную карьеру. Успел побыть военным и железнодорожником, но в какой-то момент понял, а вернее даже вспомнил, что его настоящее призвание – ловить преступников. Вспомнил – потому что с детства зачитывался детективными романами. Сам придумывал преступления и сам же раскрывал их…
Успев поработать заведующим сыскной частью в Риге, а затем заместителем начальника петербургского сыска, за четыре года до описываемых событий Кошко возглавил уже Московскую уголовную полицию. И перенес в древнюю столицу все самые модные и передовые криминалистические веяния своего времени. К примеру, завел фотографический, дактилоскопический и антропометрический кабинеты, что позволило создать в городе довольно точную картотеку преступников. И спасибо ему за это они не сказали.
