Однако, его били. Били гораздо чаще, чем следовало, и, похоже, добились своего. Парнишка, видимо, повредился в уме. Он машинально исполнял ту часть работы, что была предназначена для него, но совершенно перестал разговаривать и спать. Он молчал, даже когда его пинали ногами, били прикладами и хлыстом, только терял сознание и падал навзничь. А вот умирать он отказывался, цепляясь за жизнь, подобно кошке.
Шамиль, местный житель, мужчина тридцати восьми лет, в доме которого жил этот маленький паренек, хмуро смотрел, как тщедушное тельце методично заметает двор. Механические движения мальчишки были вялыми. Из рассеченной накануне брови вновь закапала тонкая алая струйка, сбегая по щекам, но паренек не замечал этого. Шамиль выругался.
– Эй, русский, быстрее работай! – проорал он. Мальчишка даже не подумал отреагировать. Шамиль как-то отмечал, что парень вроде стал плохо слышать. Шамиль нехотя поднялся с места и вышел на солнцепек.
– Я сказал, быстрее работай, – выкрикнул Шамиль и наградил паренька пинком в живот. Удар был настолько силен, что солдатик пролетел через весь двор, скривившись от боли. Нависая над распростертым телом, Шамиль со злорадной улыбочкой следил за гримасами русского мальчишки, ожидая увидеть слезы. Унижать незваных пришельцев ему доставляло искреннее удовольствие. Однако мальчишка не захныкал. Его лицо разгладилось, и он безучастно посмотрел на Шамиля. Тот плюнул на землю, схватил паренька за шиворот и поволок вглубь двора. Там, специально для пленных русских была выкопана яма. Шамиль подволок к ней парня швырнул вниз.
Позади неслышно появилась Лейла, жена Шамиля. Не оборачиваясь, тот почувствовал ее присутствие.
– Гости вечером будут, – негромко произнесла она. – Пошли Абдуллу на рынок за мясом и овощами.
Шамиль кивнул и пошел в дом. Лейла вошла следом и привычно встала за спиной.
– Что тебе? – отрывисто спросил Шамиль.
– Что с русским будешь делать? – тихо спросила она.
– Тебе зачем?
Лейла вздохнула и прислонилась к стене. Ответа Шамиль так и не услышал.
– Продать хотел, да кто его возьмет, – неожиданно продолжил Шамиль. – Работник он плохой, слабый, долго не выдержит. Он и так, похоже, с ума сошел…
– Нет, – возразила Лейла, – он не сошел с ума.
– Ты откуда знаешь?
– Сумасшедшие так не смотрят. Взгляд у него нехороший. Я многих тут повидала, но этот – особенный русский.
– Какой-такой нехороший взгляд, – усмехнулся Шамиль. – Что ты выдумала, женщина?
– Так смотрят волки, – не обращая внимания на издевку мужа, произнесла Лейла. – У него в глазах смерть. Избавься от него, он принесет нам беду.
– Кофе налей, – приказал Шамиль, – и не болтай глупости. Или ты думаешь, что я буду бояться мальчишки?
Лейла послушно вышла из комнаты. На кухне, она открыла новую банку растворимого «Нескафе», швырнув жестяную крышечку в помойное ведро. Шамиль, улегшийся на ковер, без особого интереса смотрел по видео какой-то второсортный боевик. Лейла подошла к нему и поставила чашку с кофе прямо на пол. Шамиль кивнул и махнул рукой, мол, проваливай. Жена пошла к выходу, но на пороге обернулась.
– Я вижу в его глазах смерть, – упрямо повторила она. – Избавься от него.
– Иди, – раздраженно рявкнул Шамиль. – Да, русского сегодня можешь не кормить, не заработал…
* * *
Еще вчера я мгновенно засыпал, едва только моя голова касалась подушки, а сегодня, взбудораженный визитом Дрюни, я таращил глаза в потрескавшийся потолок, ворочался с боку на бок, но так и не сомкнул глаз.
