– Индейка вам не по вкусу, леди Патриция? – вырвалось у Арабелы, и оба Памера вопросительно выпучились на нее. – Мне показалось, что вы чем-то разочарованы.
– Все, безусловно, вкусно, – девушка сощурила черные глаза. – А вы наслаждаетесь праздником, леди…?
– Арабела.
– Леди Арабела.
– Безусловно, но я бы сказала, что в зале сегодня душновато.
– Лето еще не кончилось, – Патриция натянуто улыбнулась.
– Нет, дело не в этом, – парировала Арабела.
– А в чем же?
– В количестве народа, – Чаровница пригубила вина.
Патриция тоже взялась за бокал. Сейфи окинула Арабелу коротким взглядом.
– У вас необычный цвет глаз, леди Арабела, – снова заговорила Памера. – Я бы даже сказала, колдовской.
Арабела почувствовала, как гнев вскипел на кончиках пальцев.
– Это ее особенность, – вмешалась Сейфи. – Она такой родилась.
– Должно быть, в мать? – Патриция дождалась кивка герцогини. – И рыжие волосы?
– Волосы в отца, – перебила Арабела. Высокомерие Памеры действовало ей на нервы. А еще Чаровница видела, как ожесточенно Юстиус расправлялся с куском мяса. – Смею заметить, от отца мне также достались упрямство и отменная память на лица.
Юстиус Памер вдруг выронил нож из рук, и звон привлек внимание гостей.
– Очаровательно, – закончила диалог Патриция и поджала губы.
– Ты что? – прошептала Сейфи, но Арабела не успела ответить: всеобщее внимание привлек принц Раклен.
– Дорогие гости и хозяева этого поместья! Мне крайне приятно проводить время в окружении замечательных людей! – Раклен сделал паузу, слушая аплодисменты. – Этот сезон охоты оказался самым насыщенным из всех, что мне довелось проводить в землях Родарана.
Он обвел присутствующих взглядом и, на секунду задержавшись на Чаровнице, сконцентрировался на Сейфи. Та залилась краской, опустив глаза, и Арабела каждой клеточкой тела ощутила волнение и трепет герцогини.
Сила под сердцем крепчала изо дня в день.
– Признаться, я долгое время не мог найти в себе храбрости, чтобы сделать то, что должен был сделать многие месяцы назад, – заявил Раклен, и Арабела заметила, как стих даже самый низкий шепот. – Этот сезон стал для меня важным не только потому, что я познал новых людей и такие тонкости охоты, о которых мне не приходилось слышать от рождения. Но и потому, что я был окружен лаской, которой раньше не встречал. Я познал, какой целомудренной и мягкой может быть любовь женщины.
Раклен сделал паузу, а Сейфи взяла Арабелу за руку дрожащими пальцами. Чаровница внутренне подобралась.
– Я хочу попросить герцогиню Марианну Сейфи Люрбейт встать подле меня и поднять мой бокал. Изопьем же из одного кубка в этот знаменательный вечер!
Тишина стала оглушающей, и Арабела услышала, как бьется сердце: не то Сейфи, не то ее собственное.
Румянец пятнами покрыл шею и щеки герцогини, но даже при этом она держалась благородно. Крепко сжав ладонь своей Чаровницы, Сейфи грациозно выплыла из-за стола и встала рядом с принцем.
Он тепло улыбнулся и протянул ей свой бокал.
– За день, который мы все запомним надолго! – выкрикнул Раклен, и люди вторили ему.
Зал наполнился звоном бокалов, однако заявление королевского отпрыска произвело неясное впечатление: лицо Патриции исказилось гримасой недовольства, и многие из гостей многозначительно переглянулись.
Арабелу вдруг снова окатило волной воспоминаний. Она ощутила фантомную боль и страх и всмотрелась в лицо Юстиуса. Ей показалось, что в его грубых чертах прятались знакомые линии, но иных доказательств, кроме предчувствия, она найти не могла.
