Ну и с третьей стороны – лейтенант Сумароков Дине нравился. Не Брэд Питт, конечно, но было в нем что-то эдакое. Притягательное. Дина скосила глаза – и Сумароков, словно почувствовав ее взгляд, обернулся, улыбнулся широкой, немного смущенной улыбкой.
– Почти приехали. Еще минут пять, и мы на месте.
– Все в порядке. Я не спешу, – Дина откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. – Красивые у вас тут места. Но жутковатые. Леса, глушь… так и ожидаешь, что сейчас из кустов маньяк вывалится.
– У нас? Шутишь? – расхохотался Сумароков. – Да у нас самое громкое преступление – это пьяный мордобой с легкими телесными. Костян Варахов и Леха Чекмень бабу не поделили. Вечером подрались, ночью в обезьяннике проспались, утром помирились, казановы хреновы.
– Да ладно. Что – ни одного убийства?
– Ни одного за три года. Правда, несчастных случаев выше нормы. То утопится кто-нибудь сдуру, то замерзнет спьяну. Зотова прошлым летом сосной придавило насмерть, Мерцалов где-то бутылку сучка нашел и отравился.
– То есть, погибают у вас в основном молодые мужчины? – попыталась скорректировать вектор беседы Дина.
– Как и везде. Те, у кого дурость в жо… прости – в голове играет. Поверь, у вас в Питере все то же самое. Просто размах побольше.
– У нас еще и расчлененные трупы в пакетах.
– Типун тебе на язык! Вот только анатомических пазлов мне в Россоши не хватало, – поморщившись, Сумароков вывернул руль, и «нива», клюнув носом, неспешно вошла в поворот. – Хватит уже о жмуриках разговаривать. Ты посмотри, какая тут красота!
Сумароков затормозил, и Дина выбралась из машины. Короткая полоса по-летнему зеленой травы скатывалась вниз, к обрыву – а внизу шумела, пенилась белыми барашками узкая быстрая речка. Сосны с другой стороны стояли черной стеной, но между сомкнутыми темными кронами уже вспыхивало пронзительное осеннее золото.
– Пошли сюда, – подхватив Дину под руку, Сумароков увлек ее к рыжему бревенчатому мосту. – Давай, не бойся, он крепкий!
Осторожно придерживаясь за перила, Дина послушно пошла вперед. Круглые, выпуклые бревна ощущались неустойчивыми, они словно выскальзывали из-под ног, и Дина шагала, удерживая равновесие, как будто балансировала на канате.
– Вот, смотри, – остановился наконец Сумароков. Теперь они были на середине моста. Внизу летела, разбиваясь о камни, серая злая вода, вверху распахнулось прозрачное голубое небо, а Дина повисла между, бесплотная и невесомая, как призрак.
– Твою мать! Охренеть!
– Не знал, что библиотекари знают такие слова.
– Библиотекари знают самые разные слова. В этом же, собственно, и фишка.
– Погоди. Это ты еще мост не видела.
Глава 5. Следствие ведут дилетанты
Дину всегда учили, что недиагностируемость укуса кровопийцы – это плюс. После смерти жертвы проколы от клыков затягиваются, шрамов не остается, и обыватели видят совершенно рядовой труп. С некоторыми особенностями, конечно, но особенностями явно не криминальными. А вот для эксперта пара строк в заключении патанатома скажет многое – и нужные люди сделают нужные выводы.
Никакой паники, никакого ажиотажа. Чистая, скрытная, аккуратная работа.
Народу не нужны нездоровые сенсации.
Теперь оказалось, что очевидное преимущество таило в себе неожиданные, но существенные изъяны. Про убийства люди болтали охотно, а любопытство спрашивающего легко объясняли ошеломляющей исключительностью обстоятельств. Это же убийство, мать твою! Убийства всем интересны!
