Пустошь, что зовется миром - страница 46

Он не исключал этого. Он не думал об этом вслух, только в голове, где эта мысль могла обратиться в реальное желание, что-то такое, о чем можно спросить, но не получить. Но – может быть. Он постарается. Он же мог решать картографические пазлы, которые ему задавал Одиннадцать Лавр, даже самые трудные.

– Я еще слишком маленький, – сказал он.

– Это, насколько я понимаю, ненадолго, – сказала Девятнадцать Тесло, и это явно показалось ей забавным, в отличие от Восемь Антидота. – Так что тебя интересует в связи с Девять Гибискус?

Он мог бы солгать.

Но тогда он не получит ответа на свой вопрос.

– Заместитель министра Одиннадцать Лавр говорит, что вы отправили ее умирать за Тейкскалаан. Как можно скорее.

Девятнадцать Тесло чмокнула губами, задумалась.

– Откровенно говоря, – сказала она, – я бы предпочла, чтобы она вовсе не умирала быстро, если уж ее судьба умереть за нас.

На самом деле это не было ответом. Он попробовал еще раз.

– Это все из-за Каураана? То, что вы ее выбрали? – Еще один выданный секрет. Одиннадцать Лавр, наверное, теперь перестанет его любить, перестанет говорить важные вещи, если он все это собирается выбалтывать императору.

Император, не вставая с трона, протянула руку, теплой тяжестью положила ее на плечо Восемь Антидота. На ее руке были мозоли. Он знал истории про нее, о том, как она была солдатом, как встретила его предка-императора во время одной наземной кампании, когда они сражались шок-тростями и снарядами. На одной из планет, в грязи.

– Да, – сказала она. – Но не потому что считала ее слишком опасной, чтобы оставлять живой, маленький шпион. А потому что полагала, что, оставаясь живой, она может быть опасной.

К тому времени, когда Три Саргасс добралась до своей шестой по счету реквизированной правительством пассажирской полки, ее форма специального уполномоченного была уже упакована, а она сама облачилась в дорогой и неудобный космический комбинезон из черной шерсти, в котором выглядела обладательницей кучи денег и совершенно иного культурного бэкграунда, чем тот, который имела на самом деле. Она уже перелетела через шесть разных гиперврат на шести разных кораблях, и не один из этих кораблей не был приспособлен для комфортного полета пассажиров. Если она не надевала прилагавшийся к комбинезону жакет на шести молниях, немалая часть ее груди оставалась открытой. Она приобрела комбинезон во время остановки – пятой по счету – на Эскер-1, планете на Западной дуге, где она не бывала прежде: здесь обитало множество богатых семей, занимавшихся экспортно-импортными операциями, вроде той, из которой происходил Тридцать Шпорник, недавно пониженный в должности с высот до специального советника по торговле из-за попытки переворота. Эскер-1 осуществляла торговлю, а также хоровое пение, к которому Три Саргасс необъяснимым образом прониклась любовью. К хоровому пению – не к торговле, торговля была делом легким. Торговля позволила ей приобрести комбинезоны у наследника одной сказочно богатой семьи импортеров и сесть на корабль, стартовавший с планеты в одно место, в котором не следовало бы находиться имеющему хорошую репутацию работнику министерства информации, если только ее не отправили туда в командировку.

Эскер-1 располагалась в системе между тремя гипервратами, в двух из которых наблюдался довольно оживленный трафик в пространство Тейкскалаана и из него, а через третьи вас могли подбросить в какую-нибудь глухомань – до планетной системы, которую кто-то из императоров не поленился завоевать, но удовлетворился тем, что дал согласие на ее частичное присоединение к конфедерации Верашк-Талай… Система эта находилась в четырех днях пути на досветовых скоростях от тыльной стороны Анхамематских Врат или – в чем Три Саргасс была почти абсолютно уверена – сама представляла тыльную сторону Анхамематских Врат. Глухомань – вот куда попала Три Саргасс, и она с головокружительной тоской чувствовала, что и в самом деле покинула надлежащим образом упорядоченную и предсказуемую вселенную.