Не коровники даже, где ведра на колесиках.
Толик наконец подошел к ним вплотную. Тропинка причудливо вилась между ракетами и уходила в сторону неширокой дороги. Судя по всему – асфальтовой, хотя так сразу и не скажешь. Ни обеда, ни доспеха, ни даже девственницы место не сулило. Ни души кругом. Даже и залезть в одно из строений не получится – лестниц и прочих излишеств сваи лишены, а просто так забраться по оструганным бревнам не получится. Оставалось Толику идти, задрав голову, и рассматривать чудеса зодчества. Неведомого по-прежнему авторства.
– Хоть бы написали что на борту… Макет межконтинентальной баллистической хреновины «Расплата за все». К примеру.
Плюнув, Толик пошел дальше к дороге. Да, асфальт. Старый–престарый, весь в трещинах и ямах, откуда пучками росла та же, что и на поле трава. И за дорогой, кстати говоря, такое же поле, как он миновал, но уже без тропинок и строений на горизонте. Судя по карте, пора идти по асфальту влево, к таинственному знаку на обрыве листка. Чем бы это ни было – скрипичным ключом или иероглифом «полный писец».
Шлепая тапками, от одного из которых уже начала отрываться подошва, он свернул налево и ступил на дорогу. Да, времен тех же рельсов, заброшена и оставлена людьми лет тридцать назад. Если не больше.
Раздражало полное отсутствие даже не людей – вообще событий. Толик шел и шел, то немузыкально напевая что-то под нос, то декламируя обрывки стихов. Выяснил для себя, что ни одного не помнит от начала до конца, а асфальт все вел и вел его вперед. Небо над головой начало темнеть, стало не так жарко. Явно он уже весь день в пути, пить хотелось неимоверно, а пустой желудок время от времени противно бурчал. Упрекая за невнимание.
Ага! Вот и место, обозначенное закорючкой на плане. Только вот… Если домики хотя бы напоминали ракеты – и черт с ними, что они ими не были – то этот… Это… В общем, ближе всего к загадочному сооружению подходило слово «хрень». Высотой с трехэтажный дом, хрень имела вид разорвавшейся в неумелых руках снарядной гильзы.
Когда-то, несомненно, цилиндрической формы, но только когда-то. Не сейчас.
Эдакий абстрактный стакан, искореженный немалым количеством пороха, весь изогнутый, с пробоинами, неровными щелями, перевитыми то здесь, то там вокруг самих себя лепестками, полосами, крючками и застывшими навсегда языками металла. Да, судя по ржавчине, вся эта штука была железной, но при всем желании понять, что именно перед ним, Толик не смог.
– А дальше что? Внутрь лезть?
Хрень молчала. Кишки Толика, перекрученные от голода и жажды не хуже деталей сооружения, жалобно забурчали. Хоть бы вода здесь была, так тоже нет – и ее не видно.
Он обошел хрень по кругу. Что сказать – забраться внутрь можно, вон там дыра подходящая, и левее еще есть. Правда, повыше, но, если залезть по скрученному в спираль листу – дотянется. Вопрос в другом: зачем ему туда. Толик стащил с головы полотенце и повязал на шею. Скоро совсем похолодает, судя по всему, хоть как-то греться надо.
– Ладно… Выполнил я ваш квест, хрен с вами! Но дальше что делать?
Он даже достал карту из кармана – чем черт не шутит, вдруг какие еще указания появились? – но ничего нового не обнаружил. Снова обошел разодранный неведомыми силами трехэтажный стакан. Мыслей не было. Вообще.
За стакан воды Толик сейчас смело продал бы почку. Желательно, чужую, но если жажда затянется, встанет вопрос и о своей.
