Теперь уже можно было понять, что где находится. Значит, этот неровный овал был довольно неточной попыткой нарисовать Старый замок, расположенный на холме. Великий город Гир стоял между реками Гедра и Герма, там, где два потока сходились в один и несли свои воды дальше к югу, через Гедрию и Орду, и впадали в Большое озеро. Там же была и столица Орды, город Сарык, находившийся рядом, на левом берегу реки.
К западу от Старого замка, на реке Герме, были пристани, некогда шумные и процветающие. Теперь же, когда место впадения реки в озеро контролировали ордынцы, немногие торговцы осмеливались туда заходить. А тех, кто осмеливались, кочевники в буквальном смысле обирали. Они называли это пошлиной за проход, но в действительности ордынцы просто забирали всё, что им приглянется. Так что теперь торговцы предпочитали прибывать в гирский порт Гедарак, находящийся в Гедрии, и дальше вести свои товары по суше.
С северной стороны Гир окружало три стены, построенные давным-давно. К северу от Замковой стены находился Центральный район города, который окружала стена, называвшаяся Крепостной. Когда-то здесь была ещё одна крепость, которая позднее, во времена расцвета империи, была за ненадобностью разобрана, а район этот вместо оборонительных сооружений наполнили жилые дома, учреждения, общественные здания, выстроенные с большим размахом. Стены же крепости с величественными квадратными серыми башнями, постепенно приходящими в упадок, оставили.
За Крепостной стеной находился Окраинный район города, некогда обходившийся без стен. Здесь издревле жила беднота, и низкие дома прилепились друг к другу, как соты в пчелином улье. Тут была лишь одна широкая улица, проложенная от Крепостной стены к Северным воротам города. В остальном же здесь были узкие и кривые улочки, пролегавшие через трущобы.
«Хм», – размышлял Энгедрий. «Здесь точка над зданием, что она означает? Здесь тоже, а может, это просто клякса от чернил. Нет, хватит, уже слишком темно, чтобы это разглядывать».
«А вот и эта карта. Надеюсь, я смогу отыскать на ней место, где спрятан клад». Так-с. Ему пришла в голову мысль самому найти клад. Некая жадная мысль, нежелание ни с кем делиться. «Я нашёл это письмо! Да нет, как-то нехорошо», – думал он, борясь с совестью. «Ну ладно, потом отдам. А может, сначала проверить, есть ли там что-то, перед тем, как отдавать?».
Этой мыслью он на время снял с себя укоры совести. Он сложил второе письмо и сунул под плащ. «Пора и домой», – подумал он.
Он проходил по двору Академии, обходя слоняющихся студентов, и вдруг увидел у ворот незнакомую девушку. Она была высокая, стройная, в розовом платье, перетянутом ремнём выше пояса. Он застыл в нескольких шагах от неё, и у него перехватило дыхание. Девушка была не одна и разговаривала с другой девушкой. Из всех слов, что они говорили друг другу, он услышал только одно:
– Танакия…
«Танакия», – подумал он, постепенно приходя в себя, – «О, прекраснейшая». «Да что со мной?» – спросил он себя, отвёл взгляд, но тут девушка мимолётно взглянула на него. Он потупил взор, чувствуя, что краснеет, и торопливо побрёл на улицу.
