И не он один.
– Он не знает обо всем этом, – спохватился Эраз, сжимая кулаки.
– Значит, он считает, что вы… – Лиф так и не закончил свою мысль, ибо Карг остановился посередине трибуны и заговорил.
Его голос гулким эхом разнесся над площадью, многократно усиленный эхом. В нем читалось искреннее сожаление.
– Друзья мои, бирлонцы! Вы все прекрасно понимаете, зачем я вас всех собрал. С прискорбием я вынужден вам сообщить, что наш король, Эраз, был убит сегодня.
По толпе пробежал ропот гнева, изумления и страх.
– Мне стыдно об этом говорить, но убийцы до сих пор не пойманы. Однако, нам известны их имена!
– Кто мог это сделать?! Какой ужас! – раздавалось из толпы.
– Один из них – волшебник по имени Нереон, обвиненный на этой самой площади в убийстве четырех городских стражников. Он смог избежать своей участи и вернулся, чтобы отомстить королю за, по его мнению, несправедливый приговор!
Народ возмущался все больше и больше, что, несомненно, радовало оратора.
– Он не один. Вместе со своим братом он проник во дворец под покровом ночи и безжалостно умертвил не менее дюжины доблестных гвардейцев, что защищали короля до последнего вздоха! Но и этого им оказалось мало! Они атаковали городской совет!
– А он хорош, – то ли с ужасом, то ли с восхищением произнес Лиф.
Лафрант тяжело вздохнул.
– Карг всегда умел использовать любой расклад в свою пользу.
Толпа уже была готова собственноручно найти и покарать оклеветанного с ног до головы Нереона и его брата в придачу.
– Они чувствуют себя безнаказанными, особенными, но вот, что я вам всем скажу… Маги всегда, сколько я себя помню, стояли горой за Бирлон и его народ. А эти самолюбивые мальчишки опозорили нас! Я не позволю им преспокойно разгуливать по этим улицам, мы не позволим!
Толпа одобрительно загудела. Кто-то начал выкрикивать нечто вроде:
«Повесить обоих!» – и «Эти волшебники просто чудовища!».
А Карг между тем продолжал.
– Я немедленно займусь поимкой этих отступников и уверяю вас, что не сомкну глаз, пока наш король не будет отмщен!
При последних словах глаза Карга недобро блеснули, и он покинул трибуну. Лифа трясло от гнева.
– Идите, взберитесь наверх, пока люди не разошлись. Покажите, что вы живы, докажите всем, что Карг лжет!
Но бывший король стоял неподвижно, лишь сжимая кулаки.
– Нет, нельзя. Карг обернет все в свою пользу. Даже если люди мне поверят, мало ли что он выкинет. Весь Бирлон станет его заложниками. Поэтому нет, Лиф, я не стану рисковать своими людьми. Только не так.
– Но нужно что-то делать. Нельзя позволить Каргу победить! – вмешался Лафрант.
Эраз покачал головой:
– А мы и не дадим ему этого удовольствия. Пойдем.
И трое скрылись в потоке народа.
***
Ночь достигла своего апогея. Но город не спал. По улицам сновала стража и жители в поисках беглых преступников. Взрослые обыскивали переулки, свои дома, погреба и подвалы. Дети были заперты по комнатам и с любопытством смотрели из окон за происходящим. Народ не задумывался о собственной безопасности. Их более пугала мысль, что убийцам короля все сойдет с рук, несмотря на то, что эти волшебники, по словам Карга, хладнокровно расправились с не одним десятком человек.
– Дело плохо, – поглядывая на снующих людей, пробубнил Лиф.
Эраз как-то осунулся и помрачнел:
– Это мой народ. Карг ослепил их ненавистью.
– Со всем уважением, но Карг не смог бы так взбудоражить их, если бы народ вас не любил, – подметил Лафрант.
