Стас пошел было к дому и остановился:
– А куда его потащили? В… – Стас хотел произнести «тюрьму», но этого слова в словаре ставров не было.
– В пустой погреб возле храма. Там сушат траву. Ты куда, Мечедар?
– Я должен с ним поговорить!
Скалобой привел его к погребу. Дверь охранял дюжий ставр с дубиной.
– Яробор там?
– Там.
– Открой и впусти меня внутрь.
Охранник замялся:
– Не велено.
Стас ожидал отказа и знал, что сказать.
– Что не велено? И кем?
– Зримрак приказал. Не выпускать.
– Первое, – как можно весомее произнес Стас. – Я не собираюсь его выпускать, я хочу войти внутрь. И второе: кто Зримрак и кто я? – Он вытащил медный меч и сунул под нос охраннику. – Вождь я, а не Зримрак, поэтому выполняй приказ!
– Хоть ты и вождь, Мечедар, а нечего мне мечом грозить, – недовольно проворчал страж, но все же открыл дверь, отодвинув толстую деревянную задвижку.
– Он связан? – на всякий случай спросил Стас. Еще накинется!
– Да.
– Ну вот, а я вооружен. Бояться нечего. Ты, Скалобой, останься снаружи. – Произнеся это, Стас полез в темноту.
Ступеньки были пологими – удобно. Стас подождал у входа, пока не привыкли глаза, и пошел вниз. Открытая дверь давала немного света, и Стас увидел безрогого, свернувшегося клубком в углу. Руки и ноги его были связаны.
– Эй, Яробор.
Пленник повернул голову. Как же он был худ!
– Это ты, вождь… Зачем пожаловал?
Стас осмотрелся и присел на ступени. Привыкшие к полумраку глаза разглядели аккуратные валики травы, разложенные вдоль стен, какие-то кадушки и бочки.
– Поговорить хочу.
– О чем нам с тобой разговаривать? Я преступник, ты – судья. И палач.
– Я не палач, Яробор. Я никого не казнил.
– Нет вождей, которые не слушают шаманов. Все вы – их слуги, и все вы – палачи.
Стас не обиделся. Сейчас информация была важнее эмоций.
– Как ты оказался в плену? И почему хотел убить Зримрака?
Пленник засмеялся. Грязный и избитый, он хохотал, как сумасшедший. Хотя кто знает, как выглядят психи у ставров?
– Ты задаешь странные вопросы, вождь, – отсмеявшись, сказал он.
– Меня зовут Мечедар.
– Не-е-ет, – протянул Яробор. – Для меня ты – вождь. Просто вождь, без имени. Зачем имя тому, кем управляют? Он просто инструмент. Как лопата, нож, топор…
«Он ненавидит меня, – понял Стас. – Скалобой говорил, что Яробор исчез из клана очень давно. Мечедар был тогда мальчишкой. За что же меня ненавидеть? Только одно: за то, что я вождь. Вот тебе и честь, и почет, Стас Колодников».
– Почему ты меня ненавидишь, Яробор? Я не сделал тебе ничего плохого.
Пленник не отвечал. Согнувшись, он гладил пальцами худые колени. Когда Стас решил, что тот уже ничего не скажет, ставр заговорил:
– Когда-то вожди были тем, кем и должны быть, – лучшими из лучших, тем, на кого хочется быть похожим, чью волю хочется исполнять, не раздумывая… Но, похоже, все они пали в Последней битве. Ни одного не осталось. А те, что остались, отдают своих братьев в рабство аллери.
Что тут ответить? Стас молчал.
– А помнишь, что ты обещал своему отцу? Помнишь?
– Нет.
– Не помнишь? А говорил, что запомнишь навсегда.
– Я потерял память.
– Ты не память – ты совесть потерял.
– Ты не прав, Яробор. Я не буду с тобой спорить. Но завтра ты убедишься, что не прав.
Стас поднялся.
– Иди-иди, служи своим шаманам, мальчишка.
Стас вытащил меч и перерезал путы пленника.
– Завтра ты будешь свободен.
Он вышел из погреба, слыша саркастический смех Яробора. Охранник тут же запер дверь.
