Френсис повиновался. Это оказалось завещание! Герцог оставлял всё своё состояние своему сыну. Фрэнк всегда был уверен в том, что является единственным наследником, но всё-таки был тронут до глубины души.
– Ваша Светлость! Отец!
– Это сегодня же уйдёт к нотариусу, – голос герцога звучал слабо, то и дело прерывался хриплым громким дыханием, – Хоть это я успел сделать… Беспечная юность сейчас от меня, от старика, требует слишком много и слишком много мне задолжала…
– Почему вы заговорили о старости, отец? Вам ведь только сорок пять! – честно постарался взбодриться юноша.
– Ох, сын, это очень немало… – благодарно усмехнулся Его Светлость, – Может быть, на вид я ещё силён и крепок, но внутри совсем сгнил… Как же теперь я посмотрю в глаза Арабеллы?
– О чём вы, отец?! – и правда не понял Френсис.
– Что ты знаешь о своей матери, сынок?
Юноша растерялся.
– Что она умерла при родах…
– Да, но ты должен знать, что в этот мир тебя привела самая прекрасная из когда-либо живших на земле женщин. Это была богиня… – голос герцога надломился, и дальше, казалось, он доносился с другого света, – Я помню каждое мгновение, проведённое рядом с ней, каждую черточку её лица, рук… О, эти руки, каждое их движение манило своей изысканной простотой и изяществом. Стройный, гибкий стан горной лани, воистину королевская осанка… Это неповторимое движение её очаровательной головки, когда какой-нибудь непокорный локон осмеливался коснуться её лба. У неё были твои волосы, Фрэнк. О, Арабелла! Её улыбка могла свести с ума кого угодно. Когда эти алые губки смягчались и обнажали ослепляющие своей белизной зубы, я был готов поверить, что достиг в этой жизни всего, о чём только смел мечтать. Арабелла!.. Любимая!!! Не смотри на меня так, дорогая! Я преклоняюсь перед тобой, я твой раб, богиня!.. Боже, что я потерял, лишившись тебя!!
Полностью отдавшись этим страстным воспоминаниям, герцог и не заметил, как быстро его глаза наполнились слезами, а губы начали дрожать. А потрясённый всем услышанным Френсис уже не находил сил сдвинуться с места. Никто, никогда не говорил ему о его матери, порой он даже сомневаться, была ли вообще на свете такая женщина. И вдруг…
– Арабелла… Как я посмотрю ей в глаза?.. – снова всхлипнул герцог.
– В чём вы вините себя, отец? Скорее это мне надо молить её о прощении! – воскликнул юноша.
– Что ты! Что ты, сын!!! Ты здесь ни при чем. Тебе лгали всё это время. Она умерла спустя два года после твоего рождения…
– Что?!! Зачем?! – изумился юноша.
– Ты спрашиваешь, зачем тебя обманывали? – горько усмехнулся Его Светлость, – Просто никто не хотел ворошить старое, и в первую очередь я, считая, что всё сделал, как надо, а её не вернёшь. Но… Ох, я так жестоко обманулся! Оказывается, она до сих пор не отомщена!
– Отец!..
– Да, сын, слушай своего недостойного отца. Я не смог отомстить за неё! Горе на мою голову!!!
– Отомстить?! Кому?! За что?! Прошу, расскажите! – потребовал юноша и тут же придвинул свой стул ближе к кушетке отца.
– Да, я расскажу. Теперь я готов это сделать… О, Арабелла! – уже в который раз всхлипнул герцог и уже в следующую секунда полностью ушёл в мир своих воспоминаний, – Я говорил, что она была невероятно красивой женщиной… Да, она была прекрасна и телом, и духом! Порой мне даже казалось, что от неё исходит прямо-таки божественное сияние… И как же я был счастлив не просто любоваться ею, но быть рядом с ней, быть для неё верной опорой. Она называла меня своим кумиром, говорила, что безумно любит меня. О, как же я был счастлив в те годы! Это меня и ослепило… Решив сделать ей подарок ко дню рождения, я взял её с собой во Фрагию. Для неё это было первое путешествие за границу, и оно обещало быть ярким на впечатления. Признаюсь, я был уверен, что она покорит фрагийский двор, и не ошибся в этом, но на этом и погорел. Как выяснилось, я плохо знал фрагийцев…
