Путь домой идет через болото. Часть 3 - страница 27

– Этось чо, у вас такие забавки ставят?

– Ставят.

– И чо, кто иматся?

– Бывает.

– Только вервь хорошу споганил. – махнул он с досады рукой.

– Ладно, ладно, посмотрим. – примирительно молвил Митяй, но было ясно, что и он имеет в виду что то типа: «чем бы дитя не тешилось…».

К вечеру все собрались в условленном месте подальше от охотничьих участков. За приготовлением ужина на костре делились впечатлениями и мои сотоварищи не преминули рассказать друзьям о тех веревочках, в которые я собирался поймать кого либо. Все много смеялись и подшучивали надо мной, делая предположения, кто же попадется в мои петельки. Правда смеялись не зло, а как над несмышленым дитятей, который не знает настоящей таёжной жизни. Я отшучивался, а сам молился про себя, прося всевышнего (или кто тут в тайге за главного?), что бы он послал в мои ловушки хоть одного захудалого зайца. Это уже дело принципа.

После ужина, перед сном, разговорились о разновидностях ловушек, которые применяют жители скита. Оказалось, что не так уж давно у них пользовались большой популярностью самоловы, состоящие из настороженных простейших луков и пары спусковых шнуров, натянутых с обеих сторон тропы на высоте груди предполагаемой жертвы. Эта снасть очень добычлива, особенно на крупную дичь. Но после нескольких несчастных случаев, особенно когда погиб сопровождавший на охоте отца подросток, Старец настрого запретил устанавливать самострелы. Охотники очень жалели, но запрет Старца блюли строго. Неукоснительное соблюдение установленных норм являлось для них само собой разумеющимся, основой благополучия общины. Никому даже не приходило в голову нарушить установленное на что либо табу, ибо верили, что принятый на совете стариков запрет всегда разумен и установлен ко всеобщему благу.

С утра двое из охотников, Иван и Осип, пошли осмотреться, тогда как оставшиеся занялись приготовлением завтрака и его поглощением. Не прошло и часа, как прибежали запыхавшиеся разведчики.

– Кабаны. Хвостов семь. – хриплой скороговоркой доложил Осип.

– Недалече. Не дале двух верст по ту сторону увала. – добавил Иван, весь лучась от предвкушения охоты.

– Давайте-ка поснедайте скоренько и двинемся. – велел Архип, глаза которого невольно так же засветились азартом.

Пока разведчики торопливо ели, все прочие, оживленно перекидываясь замечаниями, готовили снаряжение, состоящее из двух копий-рогатин, двух копий поменьше и одной «берданки». Мешки с продуктами и не нужным снаряжением развесили повыше на ветвях, идти предстояло налегке. Наконец всё готово и группа, направляемая Иваном и Осипом, выступила в путь. Шли около получаса, причем все осторожнее и осторожнее. Миновали пологий безлесый увал. К концу пути все, по знаку Осипа, через каждые полсотни шагов замирали и прислушивались. Наконец Дмитрий вскинул руку, призывая ко вниманию, а затем махнул куда то влево. Человека два-три радостно закивали головами. Убей меня, я, кроме легкого шороха ветвей на ветру, не слышал ни звука. Тем неменее все, с плохо скрываемым возбуждением, тихо, след в след, двинулись в указанном направлении. Вскоре и мне почудилось далекое похрюкивание и повизгивание. Впереди показалась кустистая опушка, за которой виднелся край обширной поляны. Едва дыша подкрадываемся к кустам, силясь разглядеть, что происходит по ту сторону ветвей. На полянке ковыряя землю клыками и разгребая её пятачками, кормились штук шесть взрослых кабанов и несколько поросят. Архип поднял руку, другой осторожно снимая со спины «бердану». Она загодя заряжена патроном с пулей и находится на предохранителе. Оглядевшись вокруг, все, не сговариваясь, распределились по левую и правую стороны от седобородого. А он, осторожно оттянув позади затвора металлический грибок и свернув его в центр, стараясь не щелкнуть, привел ружье в боевое состояние. Просунув ствол сквозь ветви куста, тщательно выцелил. Грохнул выстрел. От неожиданности я даже присел. На поляне одна из диких свиней замерла, а потом с удивленных взвизгом завалилась на бок. Прочие, на мгновенье остановившись, принялись недоуменно и взволнованно перехрюкиваться. Поросята испуганно кинулись к матерям. Матерый кабан в ярости закрутился на месте, выискивая откуда исходит опасность. Ничего не увидев, он подошел к упавшей свинье и стал бегать вокруг неё, недовольно тыкая то в брюхо, то в спину пятаком, призывая встать. Но та мертва. Кабан опять подслеповато уставился на кусты на противоположной от нас стороне поляны, из-за которых ему почудился шум. Мы молча, затаившись, смотрели на происходящее. Архип медленно, маскируясь шумом листвы, перезарядил ружье. Наконец кабанье семейство, не дождавшись своего родственника, покинуло поляну. Секач по пути сердито отбегал то в одну сторону, то в другую, призывая неизвестного противника принять бой. Но признаков врага так и не обнаружил. Когда семейство наконец скрылось за опушкой, Митяй молча ушел, не выходя из лесу, в том же направлении. Все остальные расселись ждать его. Минут через пять он вернулся и сообщил: