В самом сокровенном уголке души Иоанн хранил чувство своей подчиненности Богу, Который был для него источником и содержанием всего бытия. Иными словами, плоть и кровь животворила естественная потребность в Боге.
В то же время он смутно ощущал необычность своего имени. Иоанн означает «Бог смилостивился». Имя это и было тем первым словом, которое его отец-священник вновь произнес после долгого молчания. Похоже, отец знал, почему ему было дозволено именно этим словом нарушить свое молчание. Имя определило судьбу его единственного сына. Где же милость Божья? Этот робкий вопрос стал содержанием жизни Иоанна, стержнем его духовного становления.
Из-за него в то безбожное время Иоанну оказалось не под силу любое занятие. У него не было ни времени на работу, ни способностей научиться полезному ремеслу. Он не мог стать даже священником, к чему его в первую очередь предрасполагали происхождение и обстоятельства, при которых он родился.
Безусловно, такая строптивость и неподчинение установившемуся в обществе порядку вещей оказывают решающее влияние на всю жизнь человека. Кто не работает, для того у мира нет хлеба. Мне не нужно хлеба от безбожного мира, заявил бескомпромиссный бунтовщик, у мира нет такого блага, без которого нельзя было бы обойтись в любой момент. Жить можно даже и без хлеба. И он довольствовался кузнечиками и медом диких пчел. Где голодает Бог, там и я не хочу быть сытым. Мир не дает ни одежды, ни крова, не потребовав взамен каких-либо результатов нашего труда. Хорошо – обойдемся и без этого. Пусть, глядя на меня, видят, как бедствует Бог. Поэтому наготу Иоанна прикрывала верблюжья шкура, а пустыня стала родным домом. Всем великим Божьим людям и прежде пустыня нередко предоставляла убежище и кров. Прийти к Богу может только мыслящий человек. Но размышлять человеку трудно. Лучше всего это получается там, где его ничто не отвлекает.
Одно у Иоанна не вызывало никаких сомнений. Он не способен просить милостыню. Вставший на сторону Бога настраивает против себя целый мир, и ему не избежать жестокой нужды. Но попрошайничать пред Богом немыслимо, ведь это наихудшая форма зависимости от людей. Иоанн не из тех, кто готов ходить по всему миру и Бога ради просить милостыню! Нет, нетребовательность – вот что взамен могут противопоставить миру Божьи люди. Иоанн всю свою жизнь постился.
Иисус однажды сказал, что «Царство Небесное силою берется», и без такого усилия, добавил он, в наше время не обойтись.
Самопожертвование Иоанна оказалось не напрасным. Оно послужило предпосылкой той великой милости, которую предвещало его имя. Поскольку он отрекся от всего мира, то первой Божьей наградой для него стало раскрепощение его души. Ему было даровано всего одно слово, означавшее для него решение всех необъяснимых вопросов этого бытия. Подобно восходу солнца, лучи которого прогоняют мглу, оно хлынуло во мрак его непроглядной тоски по Богу потоком спасительного света: скоро! Правда, Бога пока еще нет в мире. Дух вселенной как бы вытеснен другим духовным существом, безраздельно завладевшим планетой. Но Он придет. Все будет по-другому – и скоро!
И тут косматый пустынник начал возвещать каждому встречному: скоро придет Иегова! Приготовьте путь Иегове! Всякая гора и холм да понизятся, всякий дол да наполнится, ибо грядет Бог. Иоанн возвестил не путь человека к Отцу, а путь Бога к людям.
