Всеобщее безумие людей достигло апогея. Жители города рвались к месту казни, и, казалось, если доберутся до него, то сами разорвут оставшихся живых жертв голыми руками, но стражники умело сдерживали толпу, сохраняя оцепление, дабы не нарушить ритуал жертвоприношения.
Такого я ещё не видел. Во Тьме было огромное количество кровожадных и беспощадных тварей, но чтобы они убивали себе подобных ради забавы, получая удовольствие – этого не было. И если бы даже и случилось подобное жуткое деяние, виновного немедленно уничтожили бы, как нарушившего незыблемое вето: не убивать себе подобных.
Не в силах более смотреть на бойню, я поднял взгляд к небесам мира и обнаружил то, чего не видели люди, ослепшие то ли от рождения, то ли от охватившей жажды убивать. Именно там, за пределами мира, находилась причина устроенного жрецами храма жертвоприношения. Кровь, окропляющая жертвенный камень, преобразовывалась в силу, которую в своё время впитывал в себя Князь, а затем потоком устремлялась ввысь.
Взором я устремился вслед за ней. Сила текла во Тьму, в один из её миров. Там, в глубинах пространств моей матери, трёхголовое чудовище, видимо, поработившее этот народ в Мире Богов, впитывало в себя огромную мощь. Тёмное божество уже поглотило достаточно много силы, и, урча от удовольствия, нежилось в своих владениях. Его осоловевшие глаза закатились от охватившего его божественную сущность блаженства. Драконье тело слегка подрагивало, вмещая бурный поток энергии, делающий своего обладателя сильнее с каждой отрубленной над жертвенным камнем головой обречённого человека.
От увиденного жертвоприношения, и глядя на умилённые морды чудовища, мне захотелось кого-нибудь убить, и в первую очередь нежащееся в потоках силы создание Тьмы. Для удовлетворения возникшей во мне слабости было необходимо заманить тёмного бога сюда, к месту кровопролития, потому как самому в гости к чудовищу перемещаться не хотелось. Да и убийство трёхголового паразита в моём мире послужит хорошим уроком для остальных богов, желающих вкусить столь легко доступной жизненной силы.
Оторвав взор от тёмного бога, я сосредоточился на своей сущности и потянул из неё невидимые для людей тёмные нити, при помощи которых мы с Вельзевулом смогли локализовать взрыв воронки в его огненном мире. Подобно тонким щупальцам, они поползли по стене храма и паутиной окутали жертвенный камень, создав над ним непроницаемый купол. Сила крови уткнулась в созданное мной препятствие и устремилась вниз, в плоть мира, где бесследно исчезала в огненных потоках лавы. Я уселся в ожидании прожорливого гостя из Тьмы, устремив взор на срез Сущего.
Тёмный бог не заставил себя долго ждать. Как только поток силы в его владения прекратился, он мгновенно очутился на границе и стремительно полетел к Миру Богов. Трёхголовый бог гневался, причём очень сильно, обескураженный такой наглостью со стороны людей, которые внезапно, сами того не подозревая, перестали его кормить. Ворвавшись в мир, порождение Тьмы опустилось на вершину храма практически около меня и свирепо зарычало всеми тремя головами.
Люди, увидев бога, которому поклонялись, в ужасе стали разбегаться, устроив панику. Они толкались, топтали упавших собратьев и убегали прочь, стараясь спрятаться от разгневанного бога в каменных жилищах.
Палач со своими помощниками, стражники, жрецы, что стояли вокруг жертвенного камня, в страхе упали на колени, воткнув головы в твердь и боясь шелохнуться. Правитель народа в жёлтом перепачканном кровью одеянии, увидев чудовище, испугался настолько, что забыл упасть на колени, продолжая неподвижно сидеть на троне. Его глаза расширились, и были наполнены не только страхом, но и удивлением, выражающим непонимание столь неожиданного визита тёмного бога.
