Путь Орла - страница 7

Валентина Сергеевна читала очень задушевно, а под крепкий чай с пирожными эклер эти строки воспринимались совсем иначе. Можно сказать, что она смогла заинтересовать меня в поэзии, привить любовь к литературе и современным поэтам, из которых я особенно выделяла Ларису Рубальскую и Андрея Дементьева с его незабываемыми знаменитыми строками:

Я помню, именно эти строки помогли мне пережить тяжёлые времена, когда умерла бабушка, которую я считала самым близким мне человеком, и сначала даже на присутствие Андрея мне было очень одиноко без неё, без её ненавязчивого присутствия, без тех взглядов, полных любви, которые она бросала на меня.

….Римский консул Поллион взял за руку кельтскую жрицу Норму. Выражение красивого лица Мариши говорило о том, что она очень страдала, ведь по сюжету она была влюблена в Поллиона.

Мариша пела на итальянском, которым и я неплохо владела, но даже ничего не понимая, любой зритель мог бы сказать, о чём шла речь. Мариша в костюме Нормы упала на камни перед римским проконсулом и протянула к нему руки. Она просила его любви, но выражение лица римлянина оставалось холодным и отчуждённым.

Послышалось издалека пение друидов. На сцену вошёл Ореозо – верховный жрец. Норма и Поллион скрылись, чтобы никто из присутствовавших не узнал об их тайных отношениях, ибо Норма, верховная жрица друидов, должна была оставаться чистой и непорочной. На сцене я увидела обряд поклонения идолу, друиды пели и кидали в импровизированный костёр, состоявший из длинных кусков красной материи с встроенным вентилятором, пучки трав.

Если бы я смотрела этот спектакль впервые, эта сцена произвела бы на меня впечатление, но я уже видела всё, чему явилась свидетельницей сейчас.

Опустился занавес под громкие крики «браво!», затем он поднялся, и на сцене оказались участники только что произошедшего действа.

Издали под гулкие аплодисменты я увидела, как вновь выстроилась очередь вручающих цветы от благодарных зрителей, среди которых я разглядела Эдмонда. На этот раз он преподнёс букет белых лилий, впрочем, я бы не удивилась, если бы узнала, что эти лилии от Эдмонда купил его друг Серж Вяземский.

Я повернула голову назад и вновь встретилась взглядом с Сержем, почувствовав очередную неловкость.

«Как жаль, что Андрей не поехал со мной в Италию, как жаль, что он не любит искусство и не такой утончённый, как я думала сначала, когда он дарил мне целые охапки роз», – подумала я.

Андрей отошёл на второй план, перевешивала чашу вновь моя неловкость перед моим новым знакомым. Занавес снова поднялся, и сцена мгновенно преобразилась, потому что стены пестрели совсем другими декорациями. В центре белел всё тот же идол, только сейчас он смотрелся как-то иначе. Клотильда, наперсница Нормы, начала эту сцену с арии, обойдя вокруг идола. Она была одинока, и ей хотелось, чтобы в её жизни что-то произошло. И вот появился Поллион. Он подошёл к Клотильде и взял её за руку, и приблизил к себе. Клотильда отвернулась, но затем поддалась на ласки римлянина, и именно в этой сцене чувствовалась необыкновенная страсть и ничуть не меньшая, чем сцена Нормы с Поллионом.