Отверженный ничего не ответил, но Иво почудилось, что он улыбается.
Визит Джизуса встревожил Мотыля. Не то чтобы он не доверял старому знакомому, но все-таки настоящей дружбы между ними никогда не было, и отверженный как был, так и остался для Иво загадкой. Его неожиданный интерес к куперову пацану выглядел как-то непонятно. На всякий случай Мотыль решил вечером наведаться в замок. Старый король временно распоряжался текущими делами, потому что от Гроша не было ни слуху, ни духу. Напустили таинственности, Сушь Великая, как будто Мотыль малое дите и не поймет, если ему напрямую рассказать, как и что. Вроде бы, у Гроша возникли какие-то серьезные проблемы со здоровьем, а в Ферроне имелось лекарство. Предполагалось, что Анджело проводит брата, поучаствует в переговорах с регентом, вернется и все расскажет.
Вернуться-то он вернулся, но про молодого короля молчал. Ракушка, которую братья взяли с собой, вообще не показывалась на глаза. Прошло уже две недели, Грош не возвращался. Что там с ним делают столько времени, интересно узнать?.. На месте Ибриса Восьмого Мотыль давно отправил бы в Феррону отряд гвардейцев и вытряхнул из регента душу. Но старик медлил, хотя скрывать загадочное отсутствие молодого короля становилось все труднее.
Мотыль посмотрел на быстро темнеющее небо, потом на часы. Пора было заканчивать работу. С каждой минутой, кажется, становилось холоднее, а ночью, он знал, вообще ударит морозец. Теперь по утрам все лужи покрыты корочкой льда, а развалины становятся грязно-белыми от инея. Зима обещает быть суровой.
– Шабаш! – крикнул Мотыль и махнул рукой. – Командиры пятерок ко мне, остальным строиться!
Фигуры в грязных комбинезонах потянулись отовсюду на середину бывшего двора, привычно выстраиваясь в пятерки. Молодые чумазые лица, бритые головы, красные от холода уши…
– Первая тут, – хрипло отрапортовал Кальвин и закашлялся. Глаза у него подозрительно блестели.
– Завтра на работу не выходи, – сказал Мотыль. – Лечись, а то совсем свалишься.
– Я в порядке, – Кальвин упрямо мотнул башкой. – Простыл немного, ерунда.
– Скажи Ракушке, пусть зайдет к моей матери, возьмет малиновый джем. От простуды первое дело.
– Ракушка, ага… она в Ферроне гостит, – Кальвин отвел глаза. – Братт сказал, по Рыжей типа соскучилась, решила навестить.
Мотыль поднял белесые брови, но уточнять не стал, решив потом расспросить Кальвина поподробнее.
Пятерки выстроились в каре.
– Вторая тут.
– Третья тут.
– Четвертая на месте.
Молоденький командир четвертой, из гвардейцев, держал на руках тощего котенка.
– Вот, в развалинах нашли. Что теперь с ним делать? Пропадет…
– Давай сюда, – Мотыль взял котенка, поднял за шкирку, морщась, осмотрел со всех сторон и сплюнул. – Грязный-то… смотреть на тебя, брат, тошно.
Он расстегнул комбинезон и сунул бедолагу за пазуху. Котенок панически повозился и притих.
– Малым своим отнесу, – Мотыль осторожно похлопал почти незаметный под тканью комбинезона комок, и крохотные коготки немедленно вцепились в свитер, царапнув кожу. – По домам, парни. Черкиз, ты завтра Кальвина заменишь. Я буду на втором объекте, тут за старшего Шмель, к обеду закончите, перейдете на следующий квартал.
Он подождал, пока пятерки разойдутся, и зашагал по очищенной от завалов улице в сторону замка. Котенок за пазухой пригрелся и, кажется, замурчал. Мотыль поднял воротник и сунул руки в карманы.
