Посваров сходил к проводнице и взял стакан ароматного чая. За столом в отсеке сидели угрюмый дед с длинной тростью, похожей на посох и дама бальзаковского возраста, окружённая двумя мальчишками, лет так двенадцати. Почему-то Ярослав сразу обратил внимание на них – наверное, их опрятная, но скромная одежда навеяла ностальгию о своём детстве.
– Присаживайтесь, молодой человек, в ногах правды нет, – угрюмость деда сменилась на приветливую улыбку. – Куда путь держите?
– В Рязань, к другу.
– О! Попутчик, значит. Мы тоже до Рязани. По делам или отдохнуть?
– Папа, ну что ты пристал к человеку?
– А что я такого сказал? Иль мой вопрос обиду содержит?
– Можно сказать, совмещаю оба вопроса. Друг на рыбалку пригласил, а там и о работе поговорим.
– С работой ноне тяжко, – шумно вздохнул дед. – Конечно, если только профессия востребована, тогда да – найти работу легче лёгкого.
– Не скажите. Сейчас без знакомств и с хорошей специальностью трудно устроиться.
– А у тебя какая?
– Папа!
– Да отстань ты, Людка! Не лезь в мужские разговоры! Вот же ж бабское племя – везде свой нос суют. Все беды мужиков из-за вас!
– Служил я в десантно-штурмовой бригаде. Жениться собрался, ушёл со службы, а теперь, вот, обратно хочу.
– А жена что? – сейчас уже Людмила смотрела на Ярослава с интересом.
– Ничего. Со вчерашнего дня я опять свободен. Потому и хочу вернуться. На гражданке меня уже ничего не держит.
– Значит, воин ты, защитник Отечества… – задумчиво пожевал губами дед. – Почётная профессия, что уж тут сказать.
Поезд как раз проходил мост через реку. Открывшиеся речные красоты заинтересовали молодого человека, и Ярослав наклонился над столиком в отсеке, чтобы повнимательнее их рассмотреть. Цепочка с амулетом запуталась внутри тельняшки, и Просваров инстинктивно вытащил её, чтобы расправить. Дед удивлённо воззрился на восьмиконечную звезду и тихо сказал:
– Слушай, Людка… сходила бы ты за чаем. Что-то в горле всё пересохло, да и аромат со стакана служивого прёт, аж душа заходится.
– Хорошо, пап. Я мигом.
– Вот, что мил человек, – снова тихо проговорил дед, когда его дочь ушла из отсека. – Я, конечно, не из органов, но хотелось бы знать, откель у тебя этот знак на шее? В армии их не дают, да и в миру такие нечасто встретишь.
– С ним вообще интересная ситуация приключилась, – ответил смущённый Яр. – Он у меня всего несколько часов. И подарили мне его именно в этом поезде.
– А кто, если не секрет? – дед удивлённо взглянул на молодого человека.
– Бабушка одна. Только вот я её даже не поблагодарил… – и Ярослав рассказал о своём приключении в поезде.
– М-да… чудны́ превратности судьбы… а позволь спросить имя твоё полное. Хотя чего же это я… надо бы самому назваться для порядка. Савелий Никифорович, я, а фамилия моя Посваров.
– Как-как? Ваша фамилия тоже Посваров? – молодой человек с изумлением уставился на деда.
– Что значит тоже? – не понял тот.
– А меня зовут Посваров Ярослав Владимирович. Отец мой – Владимир Иванович, сам родом с Рязанщины. Ещё в Великую Отечественную, у деда вся родня в Михайлове жила. Там немцы зверствовали, когда отступали. Как отец да тётя рассказывали – никто не выжил. Вот дед и решил сменить место проживания после войны. Сначала он всё на что-то надеялся, делал запросы по разным ведомствам, но ответы были отрицательные. А потом уехал, чтобы не травить себе душу воспоминаниями прошлого.
