Всю ночь Леонид не смог уснуть от мысли, что, может, это странное газетное объявление не соответствует действительности, может, это какой-то подвох или, ещё хуже, нелепый розыгрыш. Однако он привык верить советским газетам «Правда» и «Известия», в которых, как он не совсем справедливо полагал, все излагаемые известия были правдивыми. Еле дождавшись утра, Леонид прямо из рабочего кабинета дрожащими пальцами набрал указанный в объявлении телефон. Тотчас же в трубке послышался мелодичный женский голос:
– Доброе утро, вас внимательно слушают.
Весь трясясь как в лихорадке, запинаясь и срываясь на фальцет, Леонид негромко пробубнил:
– Не будете ли вы так любезны пригласить к телефону Вику?
– Зачем же так официально? – ответила трубка. – Я всегда любезна, и я та самая девушка, которую зовут Вика. Тебе на какое время назначить?
– Ничего себе, – подумал Леонид, – запись, как на приём к врачу. Доверительно-деловой тембр голоса Вики несколько успокоил, и он решил, если уже окунаться в бездну разврата, то лучше сразу, не раздумывая, как головой в прорубь. Поэтому уже осмелевшим голосом попросил:
– А можно, Вика, я приду прямо сейчас?
– Всё можно, только осторожно, – рассмеялась Вика. Ты какой-то очень уж странный клиент, даже не спрашиваешь, сколько стоят мои услуги.
Леонид промолчал, а Вика продолжила:
– Для новых репатриантов из Страны Советов я делаю скидку, час моей работы тебе обойдётся в 25 долларов. Приезжай, не пожалеешь!
Уже через полчаса, отпросившись с работы, Леонид отыскал здание, указанное в адресе, который продиктовала ему незнакомая жрица любви. Зданием это сооружение, построенное на окраине Тель-Авива ещё, наверное, во времена Османской империи, можно было назвать с большой натяжкой. Ещё больше покоробила зрение Леонида выщербленная и треснувшая входная дверь в квартиру Вики. После его робкого звонка ему долго никто не открывал. Он уже хотел было сбежать с поля несостоявшегося боя, как дверь с шумом распахнулась, и из неё выпорхнула толстая, рыжая, непричёсанная женщина. Едва взглянув на Леонида своими накрашенными неопределённого цвета глазами, она, пропустив его вперёд, грубо проговорила:
– Деньги вперёд! Положи на эту тумбочку и быстренько раздевайся. Времени нет, а я в туалет и мигом вернусь.
Леонид оцепенел. Ни красивого лица, ни больших глаз, ни волнистых волос, описанных в объявлении, не было и в помине, а уютная комната представляла собой десятилетиями не беленое и неубранное помещение, площадью не более шести квадратных метров. В нём едва помещались допотопная панцирная кровать, две облезлые табуретки и тумбочка, на которую надлежало положить Викин гонорар. Леонид понуро стоял посреди этого раздолбанного будуара и думал, как бы, соблюдая приличия, немедленно покинуть его. Приличия соблюдать не привелось, так как Вика, внезапно заполнив своей тучной фигурой всё будуарное пространство, молниеносно сбросила халат и предстала перед Леонидом в наготе, не вызывающей особого всплеска мужских гормонов. Подтянутый живот, круглая попка и упругая грудь присутствовали только в газетном развороте. Наяву перед Леонидом высветилась полнотелая, прошедшая «Крым, рым и медные трубы» женщина с толстыми ногами, необхватными чреслами и больше похожим на прямоугольник, чем на овал, огромным ужасающим задом.
– Что же ты не разделся, мил человек? – прогундосила Вика. – Время уже пошло. Давай уже быстренько надевай кондом на свой прибор, и вперёд, и с песней.
