Путешественники по снам - страница 3

Как и большинство людей, мои родители забывают сны сразу после пробуждения, а если даже что-то и запомнят – эти образы туманны и непонятны, чтобы их пересказывать, но не помню, чтобы это помогало мне. Если бы были повнимательнее, то узнали бы, что со мной не так… По крайней мере, они перестали донимать меня разговорами о расстройстве сна, нервозности и прочих вещах, которые считали причиной моих недосыпов. Но хотя бы Лу мне верит. Поэтому моей сестре-близнецу хватило одного взгляда за завтраком, чтобы заподозрить неладное.

Люсия родилась на полчаса раньше меня и всегда гордилась этим, как будто сама была акушеркой при моём появлении на свет. Мы очень похожи: у нас обоих вьющиеся каштановые волосы, тёмно-голубые глаза, тонкие алые губы – даже одинаковая щёлка между передними зубами, поэтому, когда мы улыбаемся, кажемся младше, чем есть на самом деле. Мы могли бы быть полными близнецами, если бы не были мальчиком и девочкой. Однако многие наши родственники отмечают, что выражения лиц у нас разные: у меня – мечтательное, а у неё – серьёзное. Мы также учились на одной параллели в старших классах, где некоторые ребята пытались шутить над нами, называя «зловещими близнецами» и «детками под копирку». Они не говорили всерьёз, чтобы можно было на них обижаться, но с каждым разом смешки и подколки приходилось слушать всё чаще. Впрочем, мне всё равно нравился мой класс, мы научились ладить с однокашниками, но какая-то часть меня радовалась, что мы не увидимся с ними после переезда в Мадрид.

Я лишь надеялся, что «издевательства» не повторятся в колледже, а Лу – так просто была уверена. Её настрой отличался от моего: она была куда практичнее. Она даже провела многие часы в интернете в поисках причины того, что со мной творится. Я сам не то чтобы не интересовался, но не смог найти ничего подобного в книгах, как и не встретил никого сведущего. А когда я решил обратиться к «Гуглу»… мне выпали страницы, рассказывающие о Таро, астрологии и мистических явлениях. У Люсии всегда лучше получалось искать информацию в сети, но даже она не преуспела.

Сестра схватила мою миску и насыпала в неё хлопьев. Она любила так делать, а потом заливать завтрак огромным количеством молока, чем приводила меня в бешенство. И на сей раз ей удалось выдавить из меня измученную улыбку.

– Похоже, кое-кто не доползёт до пляжа в последний день каникул. Что было на этот раз?

– Старушка, запертая в клетке, и…

– А Тана там была? – перебила сестра.

– Да, она пришла.

– И что сказала?

– Что нужно убираться, – со вздохом признался я. – И что нет ничего плохого в том, чтобы оставить кого-то один на один с его кошмаром.

– А почему ты не послушался?

– Потому что…

– Потому что ты – упрямец, – снова перебила Люсия, так резко наклонив пакет молока, что то расплескалось по столу. Сестра взяла бумажную салфетку и тёрла пятна так тщательно, будто хотела провертеть дырку в скатерти. – Никто не страдает, если ему иногда снятся кошмары.

– Мы тоже.

– Ты так всю энергию растратишь, – добавила она, нахмурившись, – а потом весь день будешь едва волочить ноги.

– Да ничего страшного! К тому же у нас каникулы, – пожал плечами я. – Могу позволить себе немного утомиться.

– Знаю. Ты говорил то же самое, когда это случилось впервые.

Совершенно бесполезно было спорить с Люсией, которая так хорошо меня знала, что проще было попытаться одурачить самого себя, чем её. Я помню, так случилось два года назад, когда я встретил парня, который видел повторяющийся кошмар. Я хотел помочь ему и стал наведываться в его сны каждую ночь, пока не вымотался настолько, что перестал понимать, что вокруг происходит в реальной жизни. Если бы я вконец не обессилел, то продолжал бы в том же духе.