Путешественники поневоле - страница 7

Этот смех ранил веснушчатого в самое сердце, и он обезумел.

– Разрази тебя гром, поворачивай назад! – заревел он. – Сию же минуту греби обратно на корабль! Святые угодники, я не могу… поворачивай лодку, слышишь?

Высокий с кормы смотрел на своего спутника горящими глазами.

– Еще чего не хватало, – сказал он. – Плывем дальше. Ты же сам этого хотел. – И он продолжал издеваться над своим несчастным другом.

Веснушчатый вскочил и замахал руками.

– Быстро сядь, – сказал высокий. – Лодку перевернешь.

Но тот продолжал кричать.

– Садись, говорю, – снова сказал высокий.

С губ веснушчатого срывались бессвязные слова, которые, казалось душили его, пока он отчаянно жестикулировал.

Шлюпка подошла к причалу. Высокий изо всех сил пытался сохранить равновесие, пока его товарищ опасно раскачивал лодку.

– Сядь на место, – все повторял он.

– Не сяду! – кричал веснушчатый – Я вообще ничего делать не буду. – При этих словах лодка закачалась.

– Послушайте, – продолжал он, обращаясь к матросу. – Просто разверните лодку, хорошо? Куда вообще вы нас везете, разрази меня гром?

Матрос посмотрел на небо, подумал и ответил:

– Я, эта, только делаю, как капитан сказал.

– Ну, а я плевать хотел, что там ваш капитан сказал! – проревел веснушчатый. Он сделал резкий шаг вперед. – Быстро поворачивайте обратно, или я…

Маленькая шлюпка накренилась и одним бортом зачерпнула воду. Веснушчатый, вскрикнув от страха, бросился на другой борт. Высокий отдавал команды матросу, который старался, как мог. С секунду шлюпка вела себя, как рвущаяся с цепи собака, а потом перевернулась

– Сядь, говорю! – в последний раз прокричал высокий, падая в воду. Матрос бросил весла, чтобы ухватиться за борт. Погружаясь в воду, он издавал проклятия на неведомом языке. Веснушчатый, захлебываясь, выкрикивал извинения и объяснения.

Два или три буксира, издав удивленные свистки, продолжили свой путь. Какой-то человек, дремавший на причале, проснулся и вздрогнул. Пассажиры проходившего мимо парома бросились к борту.

На их счастье, некий человек, который в маленькой лодке покачивался на волнах возле пирса, поспешил к месту кораблекрушения. Там он обнаружил водоворот, посреди которого появилось темное днище лодки, похожее на кита.

Вдруг из-под воды появились две головы.

– 839! – крикнул веснушчатый, закашлявшись. – Вспомнил! 839!

– Что такое? – спросил высокий.

– Это номер дома того парня, который живет на Парк-плейс. Я только сейчас вспомнил.

– Ах ты ж… – сказал высокий.

– Я не виноват, – перебил его спутник. – Если бы ты не… – Он попытался объясниться жестами, но одной рукой он держался за киль лодки, а другой поддерживал тело матроса, который потерпел поражение в неравной битве со своими гигантскими резиновыми сапогами.

Спаситель в маленькой лодке ринулся на помощь. Приблизившись к утопающим, он протянул руку, схватил высокого за шиворот и втащил в лодку, прервав поток его блестящего красноречия, направленный в адрес веснушчатого. Матроса-гребца с потерпевшего крушение судна осторожно перенесли через борт и положили на дно лодки. Затем, пыхтя и отдуваясь, туда же повалился веснушчатый.

– Ты и эту лодку перевернешь раньше, чем мы до берега доберемся, – заметил высокий.

Повернув к берегу, они увидели, что на ближайшем причале толпятся люди. Веснушчатый застонал. Но пристальные взгляды зрителей были прикованы к обмякшей фигуре матроса в резиновых сапогах. Десятки рук протянулись к ним, чтобы поднять его тело на причал, где какие-то люди схватили его и начали бить и подбрасывать. Находившийся тут же полисмен активно расталкивал зевак. Каждый в волнующейся толпе старался не отрывать взгляда от посиневшего лица матроса в резиновых сапогах. Зрители метались взад и вперед, пока полисмен лупил их направо и налево.