– Помнишь меня?
– Нет.
Я ответил честно и не намерен был больше ждать, но незнакомец, тут же разъярившись, словно бык на арене, зарычал и бросился ко мне, взмахнув мечом.
– Са-арда! Это моё имя!
Сорокопут слетел с плеча и, резко увеличившись в размерах, преградил воину дорогу. Получив фору, я вновь побежал в сторону дома, надеясь успеть открыть клетки остальных демонов, прежде чем этот сумасшедший нагонит меня. Надо же, столько лет прошло, а он до сих пор не забыл меня.
Я влетел домой, чуть не сорвав с петель дверь, и ринулся к лаборатории. Едва переступив порог, увидел, как последние закатные лучи скрылись за горизонтом, унося тепло и последний удар сердца моей хозяйки. Не доверяя своим чувствам, я положил Дарию на кушетку у стены, но, лишь завидев, сколько крови было на мне, окончательно понял, что моя жизнь больше не принадлежит ей и никогда больше не станет принадлежать.
Оглушенный собственным горем я застыл, смотря на бледные щеки, что больше не окрасит стыдливый румянец. Я не верил тому, что происходит, я не мог понять, каким образом в одночасье потерял весь смысл своего существования. Это просто не укладывалось в голове. Мою душу будто бы раздирали раскаленными щипцами, уничтожая всё, что мне было так дорого и вызывая настолько жуткую боль, что я предпочел бы умереть вместе с хозяевами. Это было бы правильнее, честнее, и может тогда я смог бы защитить хоть кого-то из них.
На глаза упали в миг поседевшие пряди волос, и, закрыв лицо руками, я закричал так громко как мог, слыша, как моему голосу вторили демоны моего личного ада.
– Кто?! Кто это сделал?!
Крик эксперимента заставил меня обратить на него внимание. В отчаянии он бесновался в клетке, постоянно меняя форму и грозясь разрушить стены. Не дожидаясь еще большего хаоса, я заклинанием открыл все двери, давая возможность монстрам уйти.
– Наш город захватили, виновники в смерти Дарии сейчас у замка, вы сможете отличить их по светлым доспехам.
Подопытный вновь взревел и, тут же отрастив крылья, выбил окно, вылетев наружу и уводя за собой три чудовища, отдаленно схожих с летучими мышами. Еще пять клякс остались в лаборатории со мной, не собираясь убегать, а лишь послушно обратив ко мне свое внимание.
– Мне нечего вам предложить, я не знаю, что мне делать.
Твари что-то булькнули и замерли, давая время подумать, но меня отвлек сдавленный крик из подвала и шум. Эти звуки хлестнули по нервам, словно кнутом, я за долю секунды подскочил и бросился к лестнице вниз.
Как ни странно, дверь в камеру была все еще закрыта, распахнув ее, я едва успел оттащить бывшую рабыню от шеи ее сына, оттолкнув эту сумасшедшую к стене.
Мальчик, отчаянно плача, забился в угол, пытаясь восстановить дыхание, уткнувшись в колени и закрывая голову руками.
Ошейник, сдерживающий девушку, оказался расстегнутым и лежал на полу, а я только сейчас понял, что не видел в доме прислуги.
– Что ты творишь?! Это же твой ребенок!
– Это чудовище, которое не должно было появиться на свет! Мне он не нужен! Я обязана его уничтожить, прежде чем за мной придут братья!
– Братья, говоришь…
– Город теперь будет принадлежать им, ты проиграл, Давид, вы все проиграли. Теперь я стану свободна! Они уже близко!
Поджав губы, я приблизился к рабыне и посмотрел в ее глаза.
– Откуда они знают, что ты жива? Кто им мог это рассказать?
Самодовольная улыбка озарила ее лицо, но взгляд серых глаз был безумным.
