Сотрудники банка терпеливо просматривали документы. Ее бывший муж с угрюмым видом сидел в сторонке, желая помочь Карине. Даже после развода он старался быть рядом. Карина все еще невероятно упрямилась и с трудом принимала его помощь. Она суетилась и время от времени ловила на себе переживающий взгляд Костика, мол: «К чему все эти усилия? Я хочу помочь тебе, не упрямься. Эти люди тут, чтобы вытащить все возможные деньги из этого просроченного кредита». Карина понимала, что он прав, но ничего не могла с собой поделать.
В ее цветочном магазине, в обеих комнатах, которые она арендовала, царил полнейший хаос: шкафы с выдвинутыми ящиками стояли в углу одной из комнат, папки сложены кое-как, упаковочная бумага для цветов разбросана на столах и на полу. Сейчас это была груда ненужных вещей, которые когда-то были куплены с такой любовью и надеждой.
А в офисе банка Карине было обидно за себя и за Костика, а еще за тех двух женщин, которым изо дня в день приходится наблюдать за крахом чьих-то надежд. И хотя в этом не было их вины, но это осознание было неприятно Карине.
– Что ж, – сказала старшая из менеджеров, в коротковатых черных брюках и куцем пиджаке, который слишком туго сидел на ее округлой фигуре, – тут более подробно описан порядок действий в случае невыплаты кредита.
– Вы хотите сказать про банкротство? – ответила еле слышно Карина.
– Я говорю о том, что всегда есть выход из затруднительного положения.
В голове у Карины крутилось слово «банкротство». Было в нем что-то окончательное и неумолимое. Раньше она думала, что подобное случается лишь с глупыми и недальновидными людьми, которые проматывают состояние. Но сейчас угроза банкротства висела над ней. Эта процедура выглядела для Карины ужасной перспективой, в чем-то даже постыдной, хотя многие из тех, с кем она встречалась на бизнес-завтраках для начинающих предпринимателей, тоже не избежали этой участи. А мать Карины, которая плохо разбиралась в подобных вещах, и вовсе считала, что обанкротиться – это все равно что совершить преступление, за которое можно сесть в тюрьму. Однако Карина не теряла надежды, что получит кредитные каникулы вместо перспективы разорения. Она видела, как напряженно Костик сидит в коридоре и ждет, в любой момент готовый прийти на помощь.
– Почему бы тебе не прогуляться? Зачем тебе тут сидеть? – Карина выглянула из кабинета менеджера и обратилась к Костику. – Заодно развеешься, и мне будет спокойнее.
– В самом деле? – спросил Костя. – То есть сейчас ты волнуешься из-за меня, а не из-за возможности банкротства?
Карина потупила глаза и ничего не ответила. Костя вздохнул, встал и вышел. У нее на сердце было тяжело от этой ситуации, бумажной волокиты и свалившихся на нее проблем. Но еще тяжелее было от того, что все это происходило на глазах у бывшего мужа, помощь которого она не могла принять.
Карина посмотрела в окно, с надеждой взглянув на теплый летний двор. «Вот бы сейчас там гулять, наслаждаться шуршанием листвы и не думать ни о чем». Но от этих мыслей уже было мало толку. Она постаралась переключиться на что-нибудь более приятное, но вспомнила, что в этом же отделении банка брала ипотеку на квартиру, которую так и не смогла выплатить ранее, и пришлось продать квартиру.
Она покупала эту квартиру, когда еще не была замужем. Дом был в изумительном районе новой застройки на берегу реки, неподалеку от пляжа: современное жилье, ухоженные дворы. В жилом комплексе были бары, рестораны и даже яхтенный причал. Ожившая мечта Карины, которую она позже упустила.
