Путешествие на шлюпе «Диана» из Кронштадта в Камчатку в 1807—1809 гг. Том 1 - страница 18

В воротах главного вала мы должны были дожидаться несколько минут позволения о впущении меня в крепость. В комнате у коменданта я нашел очень много офицеров, которых привлекло туда любопытство, чтобы скорее узнать о участи их столицы. Они нетерпеливо расспрашивали меня с великой подробностью о состоянии, в каком я оставил Копенгаген, что мне говорил генерал Пейман, все ли они здоровы, и, не зная причины сильной пальбы, которая была им слышна в последние три дни, они думали, что флот сделал атаку на приморские укрепления, и верно полагали, что самые сильные батареи, Трехкоронная и Провистейн, взяты или сбиты. Потом, когда я им сказал, что сего дни поутру я их оставил под флагом его датского величества и что нападения на них совсем сделано не было, тогда они чрезвычайную радость изъявили и, казалось, не совсем верили мне, как будто бы подозревали, что я не хочу нанести им огорчения, объявив правду. Но когда я утвердительным образом уверял их в истине всего мною сказанного, то они слушали с величайшим удовольствием, благодарили чрезвычайно, а особливо сам комендант. Когда я его превосходительству откланялся, он меня проводил до крыльца, несмотря на глубокую свою старость и слабое здоровье.

В замке, сколько я мог приметить, имея только случай видеть оборону одного полигона, которым я вошел и вышел из крепости, находился сильный гарнизон, кроме великого числа граждан, бывших при орудиях на крепостных строениях. Эльсинор совсем не представлял того вида, который он обыкновенно имел в мирное время, будучи, так сказать, постоялым двором всей балтийской торговли. Он летом всегда был многолюден; деятельность – неразлучный товарищ коммерции – повсюду в нем являлась; но ныне едва человека можно было встретить на улице; купеческие конторы и лавки заперты, лучшие из них вещи перевезены в замок, и все молодые граждане, способные к понесению оружия, расписаны по пушкам в крепости, где они должны были находиться почти безотлучно. Английские купцы, прежде составлявшие главные коммерческие общества сего места, переехали в Эльсинбург^>32. Город так был пуст, и печаль или, лучше сказать, отчаяние жителей столь велико, что я не имел никакой надежды купить что-либо из нужных для шлюпа вещей, однако ж помянутый г-н Туксон сам добровольно взялся мне вспомоществовать. Для покупки водки, вина и уксусу он рекомендовал мне прусского вице-консула Толбутцера (Tolbutzer), чем я чрезвычайно был доволен. Свежие провизии мы также получили помощью г-на Туксона. Все мясные лавки и рынки были заперты; с окружными деревнями сообщение пресечено. Итак, мясо и зелень надлежало искать в частных домах, но для сего нужно было иметь знакомых между жителями и знать их язык, иначе ни в чем нельзя было успеть. Но г-н Туксон своим старанием вывел меня из таких замешательств. Мы имели довольно свежего мяса и зелени как для офицерского стола, так и для команды, и платили, я думаю, не дороже обыкновенных цен, по коим оные продавались в мирное время. Доброхотство его к нам много превосходило благодарность, которую я мог ему изъявить, и потому я писал к нашему министру в Родсхильд о достойных признательности поступках г-на Туксона в рассуждении нас так, как подданных е. и. в-ва, и ласкаю себя надеждою, что его превосходительство не оставил без внимания моего отзыва.